|
самим собой.
Можно предполагать, что развитие этой способности оп-
ределяет построение модели мира, в котором живет человек. В
детстве эта модель мира формируется через общение и взаи-
модействие со взрослыми, которые позволяют ребенку наме-
тить основные контуры такой модели, контуры добра и зла,
показывая их в виде чувств по поводу его действий, проявляя
собственные чувства к нему.
Через чувства взрослых ребенок начинает воспринимать
неоднозначность своего действия: замахиваться на маму нель-
зя, а отмахиваться от мухи можно и тому подобное.
Общаясь со взрослыми по поводу действий с предметами,
ребенок усваивает важнейшее свойство вещей - их неоднознач-
ность: большая коробка, например, становится маленькой ря-
дом с большущей, а палочкой можно есть как ложкой пона-
рошку, а вот линия на бумаге превратилась в дорогу. С мамой
тоже могут быть превращения - она стала лисой, а сам ребенок
превратился в зайчика, и так далее и тому подобное.
Такая неоднозначность вещей проявляется при взаимодей-
ствии с ними в тех случаях, когда есть отношение к их отдель-
ным свойствам или ко всей вещи в целом. Это следующий шаг
в развитии способности встать на точку зрения другого, зна-
комство с неоднозначностью свойств вещи открывает беско-
нечность данных свойств, а значит, бесконечную возможность
взаимодействия с ними.
В возрасте от одного до трех лет у детей развивается чув-
ство юмора как проявление отношения к многозначному ис-
пользованию вещи, к возможному существованию другой
точки зрения на эту вещь. Вот малыш надел носок на руку и
смеется. Нарисовал узор на руке и со смехом протягивает
маме. Научившись говорить, пробует шутить, специально
путая хорошо известное: «Мама Володя и сын Володя». При
этом ребенок доволен своей шуткой, понимает ее назначение,
относительность материала, на котором построена шутка.
Трехлетний шутит уже с полным знанием дела: «Я корова, я
тебя забодаю. Как смешно! Почему ты не смеешься?», «Ой,
бабушка надела дедушкину рубаху, как смешно!» Неловко
поскользнулся, засмеялся над собой: «Как я поскользнулся!»
При этом пробует поскользнуться еще раз и еще раз. Излюб-
ленным вопросом становится вопрос: «А что было бы, если...»
Что было бы, если бы все люди стали табуретками? Что было
бы, если бы других людей не было, а были только мы?
167
Дальнейшее развитие способности вставать на точку зре-
ния другого происходит в сюжетно-ролевой игре, где все
содержание подчинено развитию этой способности и вооб-
ражения. В воображении отчетливо проявляется ориенти-
ровка на неоднозначность свойств вещи, преодоление фик-
сированное™, шаблонности свойств; действие с предметами
становится полифункционально, и ребенок, выполняя его,
способен уже отделить свойства предмета от отношения к
нему. Он уже может сказать о себе: «Я - врач, я - мама» и
тому подобное. Называя себя так, он уже задает для себя
определенные отношения с предметами, определенные от-
ношения между собой и людьми. В более позднем возрасте -
младшем школьном - появляется рефлексия, которая обога-
щает способность вставать на точку зрения другого новыми
возможностями, связанными с выделением своего внутрен-
него мира и воздействием на него. Во внутреннем плане дей-
ствий появляется планирование, основанное на предвидении
своего будущего и будущего другого. Это очень важное
приобретение, так как появляется не только понимание дру-
гого в конкретной ситуации, но и в перспективе будущего
взаимодействия с ним. Это, в свою очередь, способствует
освоению в подростковом возрасте норм морали и нравст-
венности, так как рост самосознания способствует форми-
рованию у человека особенного представления о свойствах
психической реальности.
— 134 —
|