Существует тип общения, который объединяет людей как индивидуальностей. Если признание существования другого как личности предполагает признание его «права на самоопределение», свободу, непохожесть на себя, то союз индивидуальностей включает принцип различия и «право» на выбор общения в соответствии с ним. Такой нормой, или высшим типом человеческого общения, достойного подражания, является не только признание, но и утверждение в другом человечности. Признав право другой личности на самовыражение, человек делает первый шаг в этом направлении, но пока только пассивно признает необходимость такого общения и еще не содействует ему. На высшую ступень общения он поднимается в процессе утверждения в другой личности всего лучшего, что в ней есть, всего человеческого. Потребность в общении с другим человеком не просто особая потребность в помощи, в понимании, в самовыражении и т.д. Личность в процессе общения не просто удовлетворяет свою потребность в дружбе, в помощи и т.д., а развивает способность утверждать в другом человека, учитывать его интересы и тем самым развивает и удовлетворяет свою высшую потребность — потребность в человечности. Такая личностная «установка» может реализоваться в общении и с близкими, и с «далекими» людьми. Она исходит из признания ценности самого существования человеческой личности безотносительно к тому, как последняя ко мне относится. При создании таких отношений личность как бы «выносит себя за скобки», отодвигает на второй план свои личные интересы. Это изменение «точки отсчета» при построении отношений между людьми, как правило, наиболее плодотворно. В этом наиболее оптимальном случае личности включают в общение все богатство своих отношений к миру, такой союз не сковывает, не ограничивает, а дает простор для их развития и самоопределения. Как свидетельствуют эксперименты, проведенные под руководством С. Л. Рубинштейна 16, пробуждение понимания как особого качества мышления связывается не только с фиксированием понятий в словах, но и с пониманием как вопрошанием (особенно характерным для возраста «почемучек» в раннем детстве), с активным отношением к воспринимаемому. Процесс общения между детьми и взрослыми отличается от «равноценного» обмена информацией между взрослыми своей пассивностью — зависимостью детей от получения, приема информации, поступающей из внешнего мира. Подчас неконтролируемое со стороны взрослых обилие телевизионных передач, знакомств, встреч, поток информации обрушивается на неподготовленного ребенка. Внутренняя неготовность (нежелание) ребенка (подростка) к общению не является признаком его асоциальности, замкнутости. Во всяком случае «борьба» с необщительностью не должна производиться одним и тем же арсеналом средств (иди, делай, говори, общайся и т.д.), тем более что такая «методика» воздействия еще никогда не приносила успеха. — 123 —
|