Становление личности

Существовало много версий слухов, в которых «Клубы Элеоноры» иногда на­зывали «Дочерьми Элеоноры», «Клубами гнева Элеоноры», «Сестрами Элеоноры» и «Королевским домом Элеоноры»2. Эти причудливые названия представляют, конеч­но, приспособление слухов к стереотипам, касающимся религиозности негров и их предполагаемой склонности к пышным названиям. Часто говорилось, что девиз этих групп. «Белая женщина в каждой кухне через год». Типичная «элеонорская» история звучит так. «Белая женщина отсутствовала какое-то время, а когда вернулась, обна­ружила свою цветную служанку сидящей за ее туалетным столиком и причесываю­щейся ее расческой». Другие истории изображали служанку-негритянку моющейся в хозяйской ванне или принимающей своих друзей в гостиной. В одном из слухов гово­рилось, что когда белая леди позвала свою кухарку прийти приготовить обед для сво­их гостей, кухарка в свою очередь потребовала, чтобы хозяйка была у нее дома в во-

lKnappR H A psychology ot rumor // Public Opinion Quarterly 1944 Vol 8 P 12-37 2 OdumH W Race and rumors of race challenge to American crisis Chapel Hill University ot North Carolina Press, 1943

Анализ слухов 143

семь утра в субботу утром, чтобы приготовить завтрак для ее гостей. Рассказывали, что одна негритянская служанка предложила заплатить белой женщине, чтобы та стирала ее одежду. Время от времени истории намекали на грядущее насилие, обви­няя клубы в том, что в них хранят ножи для колки льда и для рубки мяса.

Все эти версии, помимо отражения антирузвельтовских и антинегритянских чувств, показывают отчетливый страх инверсии статуса. Цветные люди представля­ются не просто как лелеющие недовольство в глубине души, но как находящиеся на грани бунта. Они грозят взять верх, перевернуть социальную шкалу. Почему? По­тому что эти истории в какой-то степени объясняют и облегчают чувство экономи­ческой и социальной небезопасности, испытываемое белыми распространителями слухов. Ощущая смутную тревогу, они оправдывают свое волнение, указывая на не­гритянскую агрессию, и извлекают грустное утешение из предупреждений друг дру­га об угрозе.