Психологическая наука в России XX столетия: проблемы теории и истории

Субъект — это человек, люди на высшем (для каждого из них) уровне активности, целостности (системности), автоном­ности и т. д.

3

Гуманистическая трактовка человека как субъекта проти­востоит тоталитаристскому пониманию его как пассивного су­щества, отвечающего на внешние воздействия (стимулы) лишь системой реакций, являющегося «винтиком» государственно-производственной машины, элементом производительных сил, продуктом (т. е. только объектом) развития общества. Иначе говоря, лишь общество влияет на индивида, но не индивид как член общества — на это последнее. Общество, вообще соци­ум — всемогущая сила, которая путем обучения и воспитания навязывает всем определенные знания, взгляды, идеи и т. д. Такое антигуманистическое понимание человека, ведущее к идеологии и практике тоталитаризма (в частности, сталиниз­ма и неосталинизма), до сих пор сохраняется — часто неосоз­нанно — во многих (но не во всех) распространенных у нас теориях. Их позитивное преодоление — одна из задач, реше­ние которой необходимо для дальнейшего исследования всей фундаментальной проблемы субъекта (индивидуального, груп­пового и т. д.).

В психологической науке данная проблема наиболее глубо­ко разработана в трудах С.Л.Рубинштейна, Д.Н.Узнадзе, отча­сти Б.Г.Ананьева и некоторых представителей гуманистичес­кой психологии. Сейчас она раскрывается в исследованиях К.А. Абульхановой-Славской, Л.И.Анцыферовой, В.В.Белоуса, А.В. Брушлинского, Б.А.Вяткина, Л.Я.Дорфмана, А.Л.Журав­лева, В.В.Селиванова, В.И.Слободчикова, А.С.Чернышева, В.Д.Шадрикова и др.

В разработке этой, как и многих других проблем психоло­гической науки есть еще много дискуссионного, неустоявше­гося, нуждающегося в дальнейшем изучении и обсуждении. Это нашло свое отражение и на страницах данной книги (тем бо­лее что и ее авторы, занимая по многим вопросам более или менее общую позицию, в ряде случаев также имеют разные точки зрения, например, на теорию Л.С.Выготского).

Одна из главных трудностей при написании нашей книги заключалась в том, чтобы внутреннюю логику развития пси­хологической науки раскрывать в единстве с системой внешних условий (политических, идеологических, экономических и т. д.), так или иначе влияющих на научные исследования. И до Октябрьской революции 1917 г., и особенно после нее поли­тика и идеология, а также различные богословские и философ­ские течения (идеализм, материализм и др.) оказывали очень

сильное влияние на развитие психологии и других наук. Об этом свидетельствует, например, недавнее факсимильное пере­издание (Л., 1991) энциклопедического справочника «Россия», в основу которого положены материалы опубликованных по­чти 100 лет назад 54-го и 55-го томов очень авторитетного Эн­циклопедического Словаря Брокгауза и Ефрона. В разделе «Русская наука» подведены итоги ее развития по состоянию на конец XIX века. О философии и психологии, в частности, сказано, что после падения гегелевской системы наступил период разочарования в философии и «вместе с тем период господства материализма и позитивизма» 1. Но затем с 1870-ых годов опять начал возрастать интерес к философии — прежде всего в университетах и духовных (богословских) академиях. «Руководящая роль в этом оживлении философии принадлежала психологии; ей удобнее всего было сломить влияние материализма и ослабить значение позитивизма, в котором она не находила себе надлежащего места»2. А потому легко понять, что о И.М.Сеченове здесь говорится лишь как об «отце русской физиологии», но не о его вкладе в разработку основ психологической науки.