|
Во-первых, научное познание, научное общение и личность ученого являются главными центрами притяжения исследовательских интересов в психологии науки, вокруг которых сосредоточена львиная доля исследований. Соответственно, этим темам посвящены три наиболее объемные (I, II и III) части книги, а IV часть является в определенном смысле результирующей, демонстрирующей, как психологические факторы проявляются в научной деятельности, порождая поучительные парадоксы. Во-вторых, авторы отдали должное старой науковедческой традиции различать в науке когнитивное, относящееся к научному познанию (I часть), и социальное, относимое к сфере научного общения (II часть), и соответствующим образом "препарировали" научную деятельность. В-третьих, в книге реализовано вычленение трех уровней социального в науке: уровня группы (II часть), уровня личности (III часть) и уровня научного сообщества (IV часть), в рамках которых и упорядочены основные социально-психологические феномены научной деятельности. В-четвертых, авторы стремились двигаться от более общих проблем к более частным, являющимся их конкретизации, от более известных фактов к менее известным. Совмещение этих ориентиров и породило ту логику изложения материала, которая воплощена в структуре работы. Авторы, предлагая читателю коллективную работу и неся полную ответственность за написанное, все же не хотели бы, чтобы ее конкретные фрагменты выглядели обезличенными. Поэтому они считают целесообразным указать, что главы "Общение и творчество", "Школы в науке", "Психология и информатика", "Параметры личности исследователя" и "Мотивация научного творчества" написаны М. Г. Ярошевским, главы "Малая группа в науке: групповая интеграция" и "Групповая дезинтеграция и миграционная активность ученых" - А. Г. Аллахвердяном, главы "Творческий процесс в науке и его стадии", "Методы стимуляции научного мышления", "Интеллектуальные способности в структуре личности ученого", "Психологические особенности личности ученого и их формирование", "Гений и гениальность" - Г. Ю. Мошковой, глава "Научное мышление" и часть IV - "Скрытое лицо науки" - А. В. Юревичем. Вместо введения: научная деятельность как предмет психологии Уже в конце XIX - начале XX века намечаются попытки превратить изучение личности ученого, процесса его творчества в предмет специального исследования. Это было порождено все более ощутимо дававшими себя знать потрясениями фундаментальных теорий естествознания, стремлением осмыслить перед лицом нараставших событий исторический опыт науки, ее пути и перспективы. Поиски новых решений и подходов обусловили потребность в анализе процессов научного творчества, разбудили желание ученых проникнуть в собственную творческую лабораторию и выявить те качества, обладание которыми делает человека науки способным на решительное преобразование устоявшихся представлений и принципов, на созидание нового. Уже у В. Оствальда мы встречаемся с ясно поставленной задачей - найти средства раннего распознавания людей с творческими задатками, чтобы культивировать их развитие, а также разработать, исходя из анализа характерологических особенностей ученых, стиля их мышления и труда, такую типологию, которую можно было бы использовать для решения проблем профессиональной ориентации в области научной деятельности. Над своеобразием творчества, его условий и стимуляторов размышляли крупнейшие естествоиспытатели - Г. Гельмгольц, И. М. Сеченов, А. Эйнштейн, М. Планк, В. И. Вернадский и многие другие. Математик А. Пуанкаре и химик В. Оствальд в начале XX века создали первые книги по проблемам научного творчества. — 3 —
|