Психология мнемических явлений

Хотя сочинения Бл. Августина имеют несколько мистический оттенок, нельзя не признать, что интуитивное понимание неразрывной связи познания и памяти, а также доказательство огромной роли памяти при взаимодействии с окружающим миром, оказали огромное влияние на построение современных теорий.

В философии Нового Времени проблема связи памяти с познавательными способностями человека также не теряет своей актуальности. Так, например, Ф. Бэкон (1561–1626) в сочинении «Разделение наук» дифференцирует все человеческое знание на три вида в соответствии с тремя интеллектуальными способностями – памятью, воображением и рассудком. В основе обоснования Ф. Бэкона лежит следующая логика. Сначала возникает ощущение, причем ощущение от единичного объекта. На втором этапе образы воспринятого закрепляются в памяти в своем первозданном виде. И уже после этого душа перерабатывает их при помощи рассудка [24]. Говоря о памяти, Бэкон вводит в обиход такие понятия, как «предварительное знание» и «эмблема». Под предварительным знанием Бэкон понимает некое ограничение пространства поиска, ограничение бесконечности исследования. Вспомнить что­либо, о чем человек не имеет ни малейшего представления, является сложнейшей задачей для ума. Но при помощи предварительного знания «бесконечность немедленно обрывается, и память действует уже на более знакомом и ограниченном пространстве» [23]. Что касается эмблемы, то ее можно рассматривать как явленный в сознании образ предмета или явления. Таким образом, эмблема сводит «интеллигибильное к чувственному», что, в свою очередь, облегчает запечатление и последующее воспроизведение информации, а, следовательно, и весь процесс познавательной деятельности.

Взаимосвязь памяти и образной сферы стало предметом размышлений Т. Гоббса (1588–1679), который, как и Аристотель, рассматривает проблему памяти через призму категории «движение». Принцип движения внешних объектов распространяется Гоббсом и на движения, происходящие во «внутренних частях человека». Благодаря такому движению у человека остается образ видимой вещи, даже если самой вещи уже нет. Постепенно, под влиянием воздействий других объектов, движение, произведенное при ощущении, не ослабевает, но затемняется. Иллюстрируя этот тезис, Гоббс приводит следующий пример: из­за сияния солнца мы не видим звезд при дневном свете. С другой стороны, ясная представленность образов в сознании (осознанность) зависит от расстояния, или, другими словами, от времени, прошедшего после запечатления какого­либо объекта или явления. Чем больше прошло времени, тем слабее образ.