...Иисус отвечал им: «Много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями?» Иудеи сказали Ему в ответ: «не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом». Ин.10, 32, 33 Ученики почитали Иисуса Христа как Мессию, а по укоренившейся традиции предполагалось, что Мессия должен был стать царем Израиля, поэтому иудейские первосвященники осудили Иисуса Христа за эту, с их точки зрения, невероятную претензию. Кроме того, Ему вменялось покушение на веру иудеев («разрушу храм и за три дня создам новый»). Таковы были обвинения со стороны иудеев, но имелись обвинения и со стороны Рима. К ним относили нападки на верховную власть, в частности запрещение сдавать подать Кесарю: «Если отпустишь его, ты не друг Кесарю», – сказали первосвященники Понтию Пилату, римскому прокуратору Иудеи. На основании совокупных претензий иудеев и римской власти был издан указ о поимке Иисуса Христа. Иуда из Кариота донес на Него, указав, где Он находился, и получил за это 30 сребреников – это была установленная Законом средняя цена раба. За эту цену Иуда приобрел участок земли, но деньги пока не уплатил, намереваясь отдать их на следующий день, когда купчая будет полностью оформлена. Но вместо оформления купчей он, раскаявшись, возвратил 30 сребреников первосвященнику и старейшинам, бросив их в храме, вышел и удавился. После его смерти члены синедриона на эти деньги выкупили землю, о которой он договорился, для погребения там безвестных бродяг и самоубийц. Это кладбище для людей отверженных назвали «землею крови». Иисуса Христа присудили к самой позорной для иудея смерти – распятию на кресте. Смерть Иисуса на кресте должна была иметь глубокий символический смысл. Великий позор такой смерти был обусловлен тем, что в Законе написано о проклятии всякого, висящего на дереве. Обычно после распятия не погребали, а оставляли висеть на кресте, пока тело не истлеет и не распадется на куски, которые закапывали. Иисус должен был умереть страшной и позорной смертью злодея, когда его человеческая природа проявилась бы на грани человеческих возможностей на глазах свидетелей. Если бы так это произошло и с Иисусом, то такая смерть явилась бы доказательством бренности не божественной, а человеческой природы Христа. У креста Иисуса Христа стояла мать, а из Его учеников с ним был только Иоанн. Уж е с креста Иисус Христос поручил ему свою мать. У видев их, Иисус Христос сказал матери: — 228 —
|