...Нет посланца в деле греха. Кто сказал, что твоя кровь краснее? Горе вам, строящие свои дома тяжким трудом других; Строительными материалами (вашими являются) кирпичи и камни греховности. Говорю вам: не будете иметь покоя. Ен. 99, 13 Земледельцам предписывалось оставлять на краях поля несжатые полосы во время сбора урожая, чтобы нуждающиеся могли там собирать колосья. Этой заповедью обеспечивали поддержку бедных. Важно, что эта заповедь распространялась не только на злаковые, но и на все виды посадок, которые вызревают одновременно. Другая заповедь предписывала отделить на любой стадии обработки урожая определенную долю и раздать ее бедным. Кроме того, для оказания помощи социально обездоленным предназначалась собираемая в городах один раз в три года десятина. ...И виноградника твоего не обирай дочиста, и попадавших ягод не подбирай; оставь это бедному и пришельцу. Лев.1, 9,10 В иудаизме проявлялась забота о достоинстве бедняков. Талмуд подчеркивает, что прямое дарение, передача из рук в руки, является низшей формой благотворительности, так как она унижает достоинство принимающего дар. В Иерусалимском храме было специальное помещение – «комната молчания», на двери которой имелось отверстие для опускания пожертвований. В эту комнату имели доступ заслуживающие уважения бедняки, которые могли взять, сколько им нужно. Таким образом, дающий не знал, кому он дает, а принимающий не знал, от кого получает. Кроме того, во всех случаях соплеменникам полагалось давать в долг без процентов. Предписывалось также гостеприимство, посещение больных и проводы усопших. Иудейское уголовное и гражданское право для своего времени было прогрессивным и демократическим. Основной правовой принцип: любой человек всегда должен отвечать за причиненный им ущерб. На это и были направлены четыре великих правила уголовной юриспруденции, гласившие: точность в обвинении, гласность в разбирательстве, полная свобода в способах защиты для подсудимого и обеспечение защиты против всех опасений или ошибок свидетелей. Два-три свидетеля давали свои показания, которые служили основой судебного разбирательства, и пока они не выступили, всякий человек перед судом закона считался невинным. Суд имел право произнести приговор сразу, только если он был оправдательным. Осудить можно было только на другой день после достаточного разбора дела. По традиции любое сомнение трактовалось в пользу обвиняемого, то есть в сторону оправдания. Обвиняемого тайным допросам не подвергали, и его всегда судило несколько судей. (При этом для гражданского суда требовалось не менее 3 судей, а для уголовного – 23 судьи.) В гражданском суде не считалось важным, в чью пользу говорили судьи, выступавшие раньше, в уголовном обязательно выступали те, которые стояли за оправдание. Для оправдания достаточным считался перевес в один голос, за осуждение – в два голоса. Немаловажно, что лжесвидетельство каралось наложением того же наказания, что ожидало и ложно обвиненного (Втор. 19, 15–19). При этом тщательно учитывалось психологическое состояние свидетеля. Так, предупреждение об ответственности перед свидетелем произносил первосвященник, а свидетель в это время смотрел в лицо обвиняемому и слушал заклинание, которое заканчивалось так: «Весь мир сотворен для человека – такого, каков и тот, жизнь которого зависит от твоих слов». — 214 —
|