|
В иудаизме нет идеи цикличности сотворения мира. Мир возник однажды и однажды погибнет. В этом одноразовом существовании нет идеи прогресса как развития, но есть представление о равновесии и гармонии. В мире есть порядок, но нет цели и нет смысла в том, что происходит в природе. Особенно отчетливо такое понимание видно в «Экклезиасте». ...Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: «Смотри, вот это новое», но это было уже в веках, бывших прежде нас. (Еккл. 1, 9–10). Законы Торы представляют собою средство установления и сохранения гармонии во Вселенной. Поэтому каждый еврей, их соблюдающий, становится активным соучастником Бога в исторической миссии руководства миром. Согласно мистическому толкованию законы Торы оказывают влияние не только на характер тех, кто их соблюдает, но также и на гармоничность всего мира в целом. Результаты выполнения людьми заветов Торы влияют на самые отдаленные ответвления Вселенной, поскольку каждая выполненная заповедь составляет событие космической важности. В таком понимании, несмотря на то что циклов не существует, в единственном существовании мира каждый верующий может способствовать его движению к гармонии. Творение – это процесс превращения Божественной субстанции в нечто определенное и ограниченное – в мир. Бог – творец и человек, созданный по образу его и подобию, обязан сотворить , то есть участвовать в бесконечном (божественном) процессе творения. Таким образом, исполнение человеком своего предназначения приводит к тому, что все миры, включая наш земной, не потеряв своего конкретного бытия, достигнут всей полноты единства с Творцом. Первоначально иудеям была чужда идея воскресения мертвых. В раннем иудаизме отсутствовала вера в бессмертие, и это укрепляло чувство неповторимой ценности жизни и земных дел. Если человек хотел познать полноту бытия в отпущенный ему срок, он должен был творить добро и удаляться от зла. Здесь, пока он жив, он пожинал все плоды им совершенного, что предохраняло его от излишней мечтательности. Эпическое спокойствие в отношении к смерти как к всеобщей судьбе звучит в Ветхом Завете. В Торе еще явно выражена идея уничтожения личности после смерти. Смерть считалась абсолютным концом человека и не драматизировалась. Экклезиаст насмешливо отзывается о таком новомодном мечтании: ...Мы умрем и будем как вода, вылитая на землю, которую нельзя собрать. 2 Цар. 1, 4, 14 — 195 —
|