|
Изр. 18; 6 Храм предков был средоточием религиозной и семейной жизни. Смерть тела приводила к разъединению души с телом. Поэтому с глубокой древности огромное значение придавалось средствам продления физической жизни, а долголетие стало одной из важнейших ценностей китайской культуры. История воспринималась как воплощение бессмертия. Конфуцианцы считали, что доступной победой над смертью является сохранение в памяти потомков. Культ усопших предков представал как продолжение того почитания, какое еще при жизни оказывается родителям. Патриархальная жизнь семьи получала естественное продолжение в культовом общении с предками – во время жертвоприношений или молитв. Такое общение позволяло живым ощутить, что они составляют с предками единую общину, так называемый «большой род». Они верили, что душа усопшего в такие моменты возвращается и может находиться рядом с родными столько времени, сколько те сохраняют память о его имени. Тем самым бессмертие усопших связывалось с усилиями живых. Считали, что души предков наделены особой силой, и от них ожидали защиты, дарования благосостояния и деторождения. К их помощи прибегали в нужде и болезнях. Поэтому всякий важный акт в жизни, как отдельной семьи, так и всего государства, совершался не иначе как перед лицом предков. В их кумирнях совершались браки, назначались престолонаследники. При жертвоприношении в честь взрослого умершего в церемонии должен был участвовать внук, воплощающий умершего. Если тот был мал, его несли на руках, а если его вовсе не было, то его заменял кто-нибудь из родственников того же поколения. В то время когда внук воплощал деда, его отец прислуживал ему. Когда в храме предков отец, на правах главы клана, уважительно прислуживал сыну (воплощавшему деда), он давал ему незабываемый наглядный урок сыновней почтительности. Поскольку взор конфуцианцев чаще был обращен в прошлое, чем в будущее, то слава прежде всего принадлежала предкам. Смерть воспринималась как трудное, но не лишенное приятности путешествие. В конце него умершему была гарантирована встреча с дорогими его сердцу людьми. Поэтому похоронный обряд был похож на пышный праздник. Согласно конфуцианским представлениям сын получает от отца, то есть потомки от предков, особого рода жизненную силу. Совершение ритуала почитания предков проводилось с предельной силой искренности, с чувством их реального присутствия, как бы питало эту жизненную силу и способствовало нравственному и физическому процветанию потомка. Похороны проходили на родовом кладбище. Если человек умирал далеко от дома, то тело везли домой в гробу. Наглядным проявлением почтения к старшим и соблюдения отношений родства, а также укрепления клановых уз является ритуал траура. Максимальный срок траура полагался по родителям – несколько больше двух лет (27 месяцев). (Этот срок объясняли тем, что родители столько времени не спускали ребенка с рук.) Во время всего траура по родителю сын должен был, отрешившись от бытовых забот, всецело предаться скорби, спокойно «вглядеться» в пройденный родителем путь, чтобы извлечь для себя уроки. На время траура в доме менялся весь стиль и ритм жизни, особенно в первые дни после события. Семья одевалась в белые одежды из грубой ткани и три дня ничего не ела, а в дальнейшем несколько дней все родные употребляли только по горсти риса утром и вечером. Кроме того, все родственники усопшего ходили неприбранными и немытыми, спали в сарае – на соломе, без подушки. Говорили только о делах, связанных с трауром. Находящийся в доме труп тщательно оберегали, поскольку если в доме умершего родителя случится пожар и труп сгорит, нерадивый сын подлежал казни как за отцеубийство. Некоторое время после смерти надо было сократить пользование своим достоянием, чтобы не возбуждать зависти души умершего. Поскольку и отправление должностных функций входило в понятие достояния, то в период траура нельзя было ходить на службу. После похорон траур облегчался. — 165 —
|