|
В 1932–33 гг. в США окончательно переезжают сначала К.Хорни, затем — Э.Фромм, в 1935 — А.Адлер. Ортодоксальная академическая американская психология долгое время не замечала психоаналитиков. Только эпизодически в прессе высказывалось раздражение «нескончаемым потоком работ европейских психологов о бессознательном» (Шульц Д., Шульц С., 1998, с.424). Д. и С. Шульц сообщают, что в то же время в связи с первой мировой войной и ее последствиями появились и резкие отклики. Так, К.Лэдд-Франклин писала, что психоанализ это продукт «недоразвитого … германского ума». Р.Вудворт из Колумбийского университета назвала психоанализ «жуткой религией», которая даже здравомыслящих людей приводит к абсурдным заключениям. Д.Уотсон определил психоанализ как «шаманство, вуду». Однако уже в 20-х годах некоторые идеи Фрейда пробили себе дорогу в американские учебники психологии. Проблема защитных механизмов, а также явного и скрытого (латентного) содержания сновидений вполне серьезно обсуждались в академических кругах. В 30–40 гг. внезапно произошел взрыв интереса к психоанализу среди широкой публики. «Сочетания секса, насилия и скрытых мотивов, а также обещание излечить от широкого спектра разнообразных эмоциональных расстройств выглядит весьма привлекательно, почти неотразимо. Официальная (бихевиористская — прим. автора) психология в ярости, поскольку, с ее точки зрения, люди могут спутать психоанализ и психологию, полагая, что они занимаются одним и тем же» (Шульц Д., Шульц С., 1998, с.425). Бихевиористам, академическим психологам очень не нравилось, что кто-то может подумать, что секс, сновидения и невротическое поведение — это все, чем занимается психология. «В 30-е годы многим психологам стало ясно, что психоанализ — не просто еще одна безумная идея, а серьезный конкурент, угрожающий самым основаниям научной психологии, по крайней мере, в сознании широкой читающей публики» (Моравски, Хорнштейн, цит. по Шульц Д., Шульц С., 1998, с.425). Это привело к началу широкой компании по проверке психоанализа на соответствие критериям научности. Проведенные исследования не смогли особенно поколебать позиции психоанализа, но привлекли интерес широкой публики к академической психологии, потому что теперь публика убедилась, что академическая психология «занимается» сексом, сновидениями и неврозом. В результате возобладали интересы прагматизма, и в 50–60-е гг. многие бихевиористы «переводили» психоаналитическую терминологию на язык своих концепций, основываясь на мысли Уотсона о том, что эмоции — лишь набор привычек, а неврозы — результат неудачного стечения обстоятельств. Скиннер использовал фрейдовскую идею защитных механизмов психики, описывая их как форму оперантного обусловливания. «Откушав» психоаналитические блюда академическая психология США вернулась к позитивной традиции, с высокой оценкой эмпирического исследования. «… полностью подвластные академии институты контролируют все ресурсы, жизненно важные для клинических дисциплин: подготовку клиницистов и академических ученых, исследовательские фонды, лицензирование и журнальные публикации» (Ялом И., 1999, с.28). — 42 —
|