|
Аналитическая психология рассматривает душевную жизнь, как содержащую сознательное, индивидуальное и коллективное бессознательное. Личное бессознательное формируется в индивидуальном опыте преимущественно путем вытеснения. В коллективном бессознательном содержится опыт всего человечества, представленный архетипами (первообразами, образцами, унифицирующими поведение, мышление). Индивидуация — «это есть процесс, порождающий психологического «индивида», то есть обособленное, нечленимое единство, некую цельность» (Юнг К., 1996, с.197). Воспитание «личности» Юнг считает «педагогическим идеалом», противопоставляя личность «стандартизированному, коллективному или нормальному человеку, выдвигаемому в качестве идеала массовым большинством» (там же, с.207). Юнг весьма критично относится к идеалам «свободного воспитания» и считает, что этот «безмерно разросшийся и раздувшийся детский сад равнозначен полному забвению воспитательной проблематики… Личность — это не зародыш в ребенке, который развивается лишь постепенно, благодаря жизни или в ее ходе. Без определенности, целостности и созревания личность не проявится. Эти три свойства не могут и не должны быть присущи ребенку, потому что с ними он был бы лишен детства» (там же, с. 209). Следовательно, высокий идеал воспитания личности не стоило бы применять к детям. Под личностью Юнг понимает «определенную, способную к сопротивлению и наделенную силой душевную целостность» и считает, во-первых, что развитие личности происходит не по приказу, желанию или намерению, а только под воздействием «внутреннего или внешнего роста». «Изречение «Много званных, а мало избранных» — значимо здесь как нигде, ибо развитие личности от исходных задатков до полной сознательности — это харизма и одновременно проклятие: первое следствие этого развития есть сознательное и неминуемое обособление отдельного существа из неразличимости и бессознательности стада. Это — одиночество, и по этому поводу нельзя сказать ничего утешительного. От этого не избавит никакое успешное приспособление… а так же ни семья, ни общество, ни положение. Развитие личности — это такое счастье, за которое можно дорого заплатить… оно означает так же верность собственному закону» (там же, с.211). Во-вторых, Юнг предупреждает, что получаемая таким образом личность «чудовищно консервативна, если не сказать — инертна» и может меняться только в случае осознанной острейшей нужды.
Понимаемая таким образом личность это идеал, указатель пути, но не цель. Однако помимо воли «рока» необходимо и моральное решение самого человека: «личность никогда не развернется, если человек не выберет — сознательно и с осознанным моральным решением — собственный путь. Не только каузальный мотив, нужда, но так же сознательное моральное решение должно ссудить свою силу процессу личностного развития. Если первое, то есть нужда отсутствует, то так называемое развитие будет просто акробатикой воли; если отсутствует последнее, а именно: сознательное решение, то развитие увязнет в тупом бессознательном автоматизме. Однако решиться на собственный путь можно только в том случае, если он представляется наилучшим выходом» (там же, с.211). А такому представлению мешают наличные конвеции социальной, моральной, философской и религиозной природы. Конвенции предлагают человеку развиваться не в личность, а в нечто коллективное, за счет собственной целостности. Юнг считает, что жизнь людей в социуме — «это исключительно групповая жизнь при высокой степени бессознательности индивида», а «последующий прогресс исторического развития, по существу есть коллективное радение и таковым, вероятно, останется. Поэтому я полагаюсь на конвенцию как на коллективную необходимость. Она — паллиатив, а не идеал — ни в нравственном, ни в религиозном отношении, потому что подчинение ей всегда означает отречение от целостности и бегство от собственных окончательных выводов» (там же, с.212).
— 108 —
|