|
Третья важная особенность российской политической реальности эпохи демократизации касается восприятие политико-идеологических явлений. К концу 90-х гг. прежнее политическое противостояние между «демократами» и «коммунистами», весьма явственное в первой половине 90-х гг., сошло на нет. Согласно данным исследования В. Петухова и П. Вызова крайне правые составляли не более 15 — 20%, а крайне левые — не более 10 -15% населения*. Наше собственное исследование показывает, что распределение политических предпочтений слева направо в 1996— 1998 гг. было довольно равномерным. * Там же. Таков фон политического развития. Этот фон отличался непостоянством и изменчивостью. Однако можно увидеть, что если старые (социалистические) политические ценности оказались разрушенными, то новые (демократические) ценности, а значит, и личностные идентичности, пока не сформированы. Новые ценностные кластеры выглядят размытыми, несвязными и противоречивыми. Примером тому может служить тот факт, что около 70% опрошенных в нашем исследовании убеждены в необходимости демократических институтов и примерно те же 70% являются приверженцами «сильной руки». Картина, полученная разными исследователями, примерно одинакова. Однако ее интерпретации существенно различаются: одна группа исследователей полагает, что демократические (и особенно либеральные) ценности уже пустили корни в постсоветской ментальности; другие, напротив, считают эти ценности нерелевантными национальным традициям (коммунитарным по преимуществу) и предсказывают возврат к авторитарным привычкам. При этом предполагается, что коммунитаризм (в нашей старой терминологии чаще пишут о коллективизме) близок к авторитаризму. Нередко ученые, исследующие электоральное поведение используют методологию, которая не позволяет за еженедельными или ежемесячными изменениями установок проследить логику более глубоких сдвигов сознания. Даже когда сдвиги фиксируются, для их объяснения не существует общепринятых концептуальных моделей. Во всех случаях, фиксируемые сдвиги общественного сознания оставляют открытыми следующие вопросы. 1. Каково соотношение прежних советских и новых демократических ценностей в представлении российских граждан? 2. Каков демократический потенциал на личностном уровне? 3. Укоренилась ли демократическая модель (в частности, либеральная) в российской ментальности или демократические институты противоречат традиционной политической культуре, которая характеризуется доминированием коллективистских (коммунитаристских) и авторитарных форм? — 103 —
|