|
Поэтому совершенно недопустимо сводить ее к личностной фигуре отца или выводить из нее. Мы обнаруживаем, что точно так же, как в ранней истории человека Выдающаяся Личность становилась носителем проекции архетипических образов, таких как: самость, наделенная маной фигура, герой и архетип отца — так и в ходе онтогенетического развития фигура, представляющая власть, (в нашей цивилизации это фигура отца), часто становится носителем этих проекций. Но никоим образом на нее не проецируется исключительно архетип отца; очень часто это совершенно иной образ, к примеру, образ волшебника, мудрого старца, героя или, напротив, дьявола, смерти и т.д. Выдающаяся Личность, преодолевшая анонимность примитивного коллектива, на небесном уровне является фигурой божественной, в то время как на земном уровне она выступает как шаман, вождь и бог-царь. Социологические и религиозные влияния здесь тесно связаны между собой; они соответствуют психическим изменениям, а психическая дифференциация, посредством которой Эго отделяет себя от недифференцированного бессознательного, выражается как в социологических изменениях, так и в теологической дифференциации взгляда человека на мир. Исторически Выдающаяся Личность наиболее доступна нам в роли бога-царя, а позднее — царя. Самая ранняя клинописная пиктограмма, представляющая "царя" означает "великий человек", и именно таким образом он всегда изображался в живописи Древнего Востока. Великий Царь или продолжатель Великой Династии, Фараон, является олицетворением и представителем народа. То, что иероглифом, обозначающим в Нижнем Египте царя, служит пчела, и этот же самый образ встречается в культуре Евфрата, говорит нам об одном и том же. "Великая" пчела, которая правит ульем и которую мы сегодня называем пчелиной маткой, в античности считалась пчелой-царем. Но в Египте определение царя как "Первого Человека", или "Великого Человека" является продуктом более позднего развития. Оно следует за стадией его тождественности с богом, когда даже ритуально он отстоял от своего народа так же далеко, как и бог. Рассказывая об этой стадии, Тексты Пирамид повествуют, что царь существовал еще до сотворения мира[2] — идея, которая вновь появляется позднее в связи с Мессией.[3] Мы показали, каким образом в процессе самообожествления египетский царь становится человеческим носителем бессмертной души. Он - единственный человек, при жизни ритуально трансформированный в бога. Он объединяет в целое все части души и становится "совершенным существом";[4] то есть, он выступает первым и в этот период единственным человеком, представляющим собой подобие Бога — концепция, которая в Иудаизме и в несколько модифицированной форме в Христианстве станет основным фактором психической жизни человека. — 317 —
|