Организационная психология

Иными словами, и свобода, и власть выражают способность или возможность индивида действовать в соответствии со своими целями и интересами. При этом под свободой нередко понимается некое идеальное состояние, при котором индивид находится как бы в полном социальном вакууме, не ограничен в выборе своих действий, т. е. не испытывает на себе постороннего властного влияния. Однако полное и реальное осуществление свободы (т. е. целей и интересов) одного человека неизбежно приводит к столкновению с целями и интересами других людей, ограничивая, таким образом, их свободу. Следовательно, полная свобода одного индивида не может быть реализована без ограничения свободы других людей. Г. Гегель, выделяя различные этапы развития общества[117], рассматривал их как последовательное восхождение на более высокие ступени свободы как развитие форм власти:

— в первобытном обществе свобода отсутствует (т. е. несвободны все), но также отсутствует и власть;

— при автократии[118] — свободен один человек;

— при олигархии[119] — свободна группа людей;

— при аристократии[120], плутократии[121], диктатуре пролетариата и т. д.— свободен отдельный класс;

— при демократии — свободны все люди.

Следовательно, власть и свобода диалектически связаны друг с другом, и монополия на власть означает, что только ограниченное количество людей обладают свободой действовать, исходя из своих целей и интересов. В то же время, если люди полностью свободны, они не нуждаются ни в чем, в том числе и во власти. И чем больше люди наделены свободой, тем сложнее консолидировать их усилия в общем направлении. Таким образом, как абсолютная власть, так и абсолютная свобода являются препятствием для эффективной совместной деятельности, и только их оптимальный баланс может обеспечить организации высокую результативность и условия для личностного и профессионального развития членов организации.

Власть и повиновение

Анализ диалектической взаимосвязи власти и свободы тем не менее не снимает вопроса о мотивации повиновения, которая, как уже отмечалось, коренным образом противоречит современным представлениям о свободе личности. Как же сочетаются в человеке стремление к независимости и мотивация повиновения, свобода и согласие с произволом или давлением власти?

Эти вопросы оказались в центре пристального внимания психологов, изучающих проблемы деструктивного повиновения, т. е. повиновения власти даже в том случае, если она преследует преступные, аморальные цели, игнорирует общечеловеческие ценности и нормы. XX век стал свидетелем применения насилия в невиданных масштабах. По количеству жертв, последствиям разрушений, по мощи и разнообразию средств насилия современная эпоха несопоставима с предшествующими веками. Совершенствование и рост объемов производства самых современных видов вооружений, бесконечные международные конфликты, активизация деятельности террористических организаций и рост преступности наводят многих исследователей и политиков на мысль о наступлении века сверхнасилия. Культ насилия, несомненно, стал одним из основных пороков современного общества.