Происхождение марксистской психологии

§ 2. Обладает ли психика пространственной протяженностью?

В докладе «Современная психология и марксизм» Корнилов, противопоставляя свои марксистские взгляды на психику взглядам Челпанова, выступает против утверждения Челпанова о непространственности психики. При этом, однако, Корнилов повторяет, только немного видоизменив, свою прежнюю реактологическую, энергетическую аргументацию. Это подтверждается прямым сопоставлением того, что писал по этому вопросу Корнилов в докладе на первом съезде и в «Учении о реакциях».

Действительно, в 1921 г. в первом издании «Реактологии» Корнилов писал: «Мозг есть орган психической деятельности, а отсюда не менее правильным является и то, что психика и психические процессы суть, несомненно, явления пространственного порядка, поскольку этот признак может быть применен вообще ко всякому энергетическому процессу и явлению» [10, с. 141]. Здесь логика Корнилова ясна: психика есть явление энергетическое, следовательно, пространственное.

В январе 1923 г. ту же мысль о пространственности психики Корнилов выводит уже из марксистского понимания психики как свойства наиболее организованной материи [12, с. 44]. Психика материальна, следовательно, пространственна – вот логика Корнилова– марксиста. Но даже и здесь, заявляя себя марксистом, Корнилов не может обойтись без энергетической трактовки психики, стремясь тем самым показать лишний раз соответствие марксизму своего взгляда на психику как на проявление физической энергии:

«Психические процессы должны быть признаны пространственными не в том, конечно, смысле, что относительно психических процессов можно было сказать, что они находятся вправо или влево и т.д., – возражение, обычно приводимое защитниками непространственности психических процессов. На все это можно было бы возразить лишь одно, что если вышеуказанные предикаты неприменимы к психическим процессам, то одинаково они неприменимы и к физическим процессам энергетического порядка: если мы не можем сказать – толстые или тонкие мысли и т.п., то одинаково мы не можем сказать – толстый или тонкий магнетизм и т.д. Пространственное понимание психических процессов говорит лишь о том, что эти процессы (особенно если мы будем понимать их энергетически) локально связаны с тем или иным телом, в данном случае с органическим телом, и этого вполне достаточно, чтобы применить к этим процессам категорию пространственности» [12, с. 44-45].

Если исходить только из этих слов Корнилова, то может создаться впечатление, что новым и неожиданным аргументом о магнетизме и энергии Корнилов опровергает Челпанова, который, как известно, в соответствии с постулатами эмпирической психологии всегда утверждал, что непространственность психики является ее отличительным свойством по сравнению с пространственным, протяженным, материальным миром. Кроме того, из слов Корнилова можно сделать вывод, что Челпанов доказывал тезис о непространственности психики с помощью двух критериев (показателей, аргументов): 1) про мысль нельзя сказать, что она имеет форму («толстая или тонкая») и 2) что она расположена в пространстве («находится справа или слева»).