|
Как минимум выслушает, перед тем как казнить. Впрочем, есть шанс, что своды все же смягчат ситуацию и хан проявит свою милость. Иное дело в бранном поле или в тронном зале, где потолки так высоки, что их и не видно. Тадж-Махал выстроен из белого мрамора. Ранним утром его пять белоснежных куполов окрашиваются нежно-розовым цветом. Вечером мавзолей становится на время лиловым . Белая арка словно приглашает войти под ее своды, белый цвет которых как нельзя лучше передает идею реинкарнации, состояние перехода и обретения надежды на что-то новое. Возвращаться в прошлое и даже отчасти в настоящее, пройдя белую арку, – неохота. Лиловый и розовый – цвета любви и нежности, которой в последнее время так не хватает в этом мире. Нежная любовь – чувство, которое выразимо, но до конца не может быть испито. Парящие в небе и отражающиеся в воде купола Тадж-Махала именно это и хотят нам передать. Султан Шах-Джахан отнюдь не нам, а своей рано ушедшей из жизни горячо любимой жене Мумтаз-Махал посвятил свои чувства. Он искренне жаждал встречи с любимой в любом другом месте времени и пространства. Чтобы только больше не разлучаться. Под куполом нежно-белой арки не просто веришь, но и можешь обрести другую жизнь. Серая арка позволит войти и очень тонко прочувствовать иное состояние. «Шумовая» экспрессия чувств и порывов будет приглушена. Зато то, что идет из самых глубин души, будет услышано. И получит шанс быть реализованным. Алая и красная арки – нонсенс, ибо это уже нечто другое. Внутреннее пространство «работать» не будет. Излучать энергию, причем крайне экспансивную, начнет внешний обод арки. Таким образом, алая арка превращается в своего рода мощный излучатель (см. рис. 11.8). Но подпитка идет как раз изнутри. С желтым или золотистым цветом аналогично. Только экспансия вовне гораздо более жизнерадостная и благожелательная. Это уже так называемая эманация, т. е. истечение энергии без ее уменьшения. Желтая и золотая арки действительно олицетворяют успех и богатство, которое придет благодаря. вдохновению души. Пример – служители муз, которым после долгих мытарств с какого-то момента именно их творчество дало счастливую возможность более никогда не бедствовать. Зеленый свод неподвижен. Кажется, застыла и сама пустота. Полная консервация у порога трансценденции. Чем цвет не пригож для мавзолея? Вот только живым там будет несколько дискомфортно, тоскливо и гнетуще. Тем радостней окажутся объятья мира вне «усыпальницы». — 85 —
|