|
Но вернемся опять к вопросу о многозначности определения понятия личности. Следует ли нам ограничиваться упоминанием роли разнообразия методологических и идеологических позиций как определяющего фактора разногласия в дефинициях понятия "личность"? Нет ли оснований искать причину таких разногласий в самом объекте определения, т. е. в специфике той области реальности, которая семантически обозначается как "личность"? Думается, что не только различие теоретико-методологических позиций является определяющим фактором упомянутой разноречивости, но и сам объект определения включает в себя специфику, постоянно отражающуюся в разнообразии теоретических концепций и, соответственно, в различных подходах его эмпирического изучения. Иначе чем объяснить тот факт, что исследователи одной и той же методологической ориентации порой совершенно по-разному определяют личность? Разве не очевиден тот факт, что советские психологи, которых объединяет твердый фундамент марксистско-ленинской научной методологии, не так уж редко выдвигают достаточно отличающиеся определения понятия личности, тогда как объект определения один и тот же? Попытаемся ответить на вопрос, в чем же состоит такая специфика. Представляется излишним доказывать, что эта специфика кроется в глубокой диалектической природе человеческой личности. Вряд ли найдется другой такой объект изучения, при описании которого столь часто обнаруживались бы полярности, как это наблюдается при построении теории личности. "Индивидуальное и общественное в природе личности", "природное (биологическое) и социальное в личности", "уникальное и всеобщее в структуре личности", "структура и динамика личности", "сознание и бессознательное в личности", "внешнее и внутреннее в деятельности личности" и т. п. – вот далеко не исчерпывающий перечень тем, привлекающих внимание ученых. Но дело не в простом противопоставлении отдельных полярных качеств или пластов в единой системе личности. Диалектическая природа личностного бытия раскрывается в глубокой антиномности тех методолого-философских построений, в которых "моделировалась" связь индивида с миром. Так, согласно объективно-идеалистическим теориям или метафизическому материализму, исходным пунктом для понимания взаимоотношений между человеческим индивидом, вселенной и историей выступает некий абстрактный, оторванный от человеческой практики универсум. Типичным примером могут служить гегелевские рассуждения, согласно которым личность человека растворяется в историческом движении всеобщего духа. Как пишет К. Маркс, у Гегеля "не субъекты нуждаются во "всеобщем деле" как в своем настоящем деле, а "всеобщее дело", нуждается в субъектах для своего формального существования" [1, с. 263]. С другой стороны, в экзистенциалистических концепциях в качестве исходного пункта взаимоотношения индивида и внешнего мира берется самосознание, внутреннее переживание личности "затерянности в мире". Эти полярно различные концепции объединяет общее положение, согласно которому этот мир человеку "задан извне". Марксизм преодолевает односторонность указанных воззрений. Если согласно марксистскому учению в многостороннем отношении между человеком и природой – материальный мир, "мир в себе" – преобразуется человеческой практикой в "мир для нас", то и наш мир нельзя считать просто "данным извне"; он является продуктом исторической человеческой практики. При таком понимании преодолевается абсолютизация противопоставления человека и мира, индивида и общества, а личность представляется не "придатком" общества или, растворенная во всеобщности, некая абстрактная единичность, субъективно относящаяся к этому миру как чуждому и враждебному, но действующим индивидом, совместно с другими созидающим и свой мир и самого себя. В процессе человеческой практики происходит гуманизация, очеловечение природы – её преобразование деятельностью людей и приспособление ее к их потребностям. Как пишет Т. Ярошевский, лишь марксизм открывает "новые познавательные перспективы, позволяющие преодолевать, характерные для домарксистских концепций человека, "неразрешимые противоречия", таящиеся за последующими утверждениями: 1. О постоянной изменчивости духовной жизни индивидов (являющейся результатом присущих человеческому индивиду свободы, открытости, восприимчивости к новым идеям и ценностям, стремления к самосозиданию "собственного внутреннего мира") и о постоянстве их духовной жизни (позволяющем признать наличие у них определенной личности, проявляющейся в их делах и начинаниях). 2. О субъективности психической жизни человеческих индивидов и об объективном характере содержания научного познания... 3. О личной ответственности за все, что он совершил и чего не совершил; о самодетерминированности его выборов и об общественной обусловленности его стремлений, выборов и мечтаний" [70, с 63]. В этих рассуждениях известного польского философа представлены оппозиционные суждения, касающиеся характеристик природы личности и ее научного изучения. — 3 —
|