|
Экспериментальный характер этого исследования позволил проявить, пролить свет на ряд неясных вопросов, поставить новые вопросы, но ограниченность заключалась здесь в том, что исследование мышления оставалось хотя и экспериментальным, но интроспективным, то есть основанным на показаниях мыслящего, в данном случае — решающего какую-то задачу испытуемого. Оставались известные трудности в различении логического и психологического содержания, то есть логической и психологической сторон этого процесса. Необходимо подчеркнуть сложность этого вопроса. Хотелось бы обратить ваше внимание на то, что если логические процессы происходят «в голове» человека, то, конечно, они происходят не иначе, как на основании законов работы человеческого мозга. Трудность же вопроса заключается вот в чем: выводимы ли логические процессы, которые мы наблюдаем, из свойств этой головы? Существовали попытки построения такой психологической, из головы выводимой, логики. Но вы понимаете, что логические отношения, которые мы находим в мыслительном процессе, являются не продуктом порождения соответствующих процессов головы, а являются выражением, точнее сказать отражением, некоторых связей, которые мы воспроизводим. Эти законы существуют как самостоятельно выделенные. Они и отражают эти объективные связи и способы оперирования ими. Если это так, то тогда не остается места, в сущности, для психологии мышления, за исключением особых вопросов. Какие же это вопросы? Прежде всего понятно, что с логическим мышлением человек не родится. Он усваивает логику. Не обязательно уроки логики, а обобщения в опыте познания, в опыте общения с другими людьми. Он усваивает человеческие нормы. Мышление — это и есть логические нормы. Значит, можно говорить о психологии мышления ребенка. Вот это уже не совпадает с логикой фактически, правда? Мышление можно констатировать у детей, скажем, дошкольного и раннего школьного возраста, но оно отличается от логического мышления взрослого человека. Второе. Патология мышления — значит постоянное нарушение логического мышления. В различных видах патологии разное. Патологическое мышление тоже выпадает из предмета, которое называется логикой, как бы вы ни трактовали этот предмет. И наконец, последнее: так называемое творческое мышление. Кстати, эта проблема тоже была отчетливо поставлена в Вюрцбургской школе. Это проблема так называемого продуктивного мышления. Смысл этой проблемы состоит в следующем. Предположим, мы делаем анализ каких-нибудь логических операций, скажем, мы берем обычный, банальный силлогизм, рассуждение по классической схеме о смертности людей, о том, что Сократ есть человек, и вывод, то есть результат мышления, состоящий в том, что Сократ необходимо смертен. Видите, даже в этом простом, самом элементарном по форме своей силлогизме обнаруживаются известные трудности, и они состоят в том, что вы должны иметь первую и вторую посылку для того, чтобы получить выводы. Как же вы выбираете первую и вторую посылку? Вы анализируете посылки и таким способом получаете необходимый вывод, но не получаете необходимости посылок. Вам понятно? Надо найти положение, это сведение двух посылок: «Все люди смертны», «Сократ человек». Дальше идет вывод, правильно или неправильно сделанный. Но остается вот эта общая мысль — отыскивание этих посылок. «Все люди смертны», «слон не человек» — попробуйте сделать вывод. Вы мне скажете: «Ошибка! Нельзя так строить!» Да. Это ошибка, и грубая. Надо было написать: «Живые существа смертны. Слон — живое существо» — и так дальше, но это уже работа для логики. Все равно эта проблема остается, и это очень тонкая проблема. — 345 —
|