Лекции по общей психологии

Дело в том, что когда вы получаете какую-нибудь внешнюю импульсацию, какую-то афферентацию или воздействие на органы, рецепторы, на ту или другую рецепторную систему, то возбуждение непременно затекает на моторные пути.

Это давно установленное положение. Ну, не застревает же оно где-то там на промежуточном этапе, правда? Оно идет всегда рефлексоподобно, рефлексообразно, с эффекторным концом дуги. Это давно известное положение, и оно даже лежит в основе некоторых специальных теорий.

Этот факт был использован. Надо только было решить вопрос, как обеспечить затекание возбуждения (то есть рефлекторный ответ) именно на те моторные пути, которые можно было регистрировать и надо было регистрировать.

Куда может затекать? Один голландский исследователь, Дельшауэр, воспользовался другим известным к тому времени положением. Дело в том, что моторная система, соответствующие моторные пути, обыкновенно бывают неодинаково подготовлены. Существует предварительная, тоническая подготовка. Перед фазическим движением создается готовность тоническая, готовность мышцы к действию, если говорить совсем просто. Создается двигательная установка, установка той или другой мышечной группы, того или другого органа. Точнее, не «группы», а «групп», органа, руки.

Для грамотного человека создать установку на моторные пути моей правой руки очень просто (если я правша, конечно), дав мне в руку карандаш или перо. И когда я прислоняю кисть руки к бумаге, то тем самым у меня создается готовность, так называемая моторная установка, и если в это время что-то происходит, то, конечно, эти двигательные импульсации затекают сюда же. Или если не только сюда, то, во всяком случае, и сюда — вот так будем говорить, осторожней.

Вот этим воспользовался Дельшауэр, и соорудил такого рода установку. Он этот листок бумаги, на который опирается карандаш испытуемого, установил на подвижную платформочку, на подвижную пластинку, с очень ограниченными возможностями движения в вертикальном направлении — вниз и вверх. Никаких тензодатчиков там не было. Там было механическое устройство — вот почему я всегда восторгаюсь руками этих экспериментаторов. Он получил, тем не менее, огромное усиление, увеличение амплитуды движения этой легкой пластины, на которой лежала бумажка, с возможностью графической записи на закопченной ленте. Раньше чернилами никогда не пользовались, потому что не было таких усилений, чтобы можно было привести в действие рычаг, держащий приспособление для чернильной записи — пипетку чернильную. Пользовались техникой писания по саже. Для этого бралась глянцевая бумага очень хорошего качества — с одной стороны глянцевая. Она слегка на сильно коптящем пламени затемнялась; «слегка» — потому что слой слишком густой тоже препятствовал письму; затем бралась соломинка; часто соломинка разрезалась вдоль, чтобы снять половину веса соломинки; затем устанавливался огромный рычаг — обыкновенно физиологи работали очень грубыми большими капсулами Моррея: это металлическая камера, затянутая сверху очень тонкой резиной, на которой укреплялось некоторое толкающее устройство, рычажок; на рычажок, обычно из легкого металла, насаживалась длинная соломинка — получался колоссальный рычаг. Пневматическая передача камеры, на которую оказывала давление пластина, передавала это давление таким образом в маленькую камеру, связанную с этим рычагом. Если движение — мечевидное, конечно, всегда — рычага прикасалось к глянцевой бумаге, слегка подкопченной, и бумага эта двигалась, то получалась мечевидная кривая. Понятно? Очень простая запись, правда, хитрая, потому что надо было не перекоптить, не перегреть бумагу, потому что иначе глянец терялся. Она делалась недостаточно скользкой, если можно так выразиться. Надо было очень точно, очень тонко отвести это пишущее острие соломинки, чтобы была тонкая линия. Надо было снять бумагу с установки, не стряхнув сажу с бумаги, потому что это была очень глянцевая бумага. Надо было опустить ее в ванну с щелочным лаком, сильно разведенным спиртом. Надо было дать подсохнуть, а потом вы протирали чем-то сверху эту глянцевую бумагу и получали запись, напоминающую фотографическую репродукцию на хорошей глянцевой бумаге.