|
Лурия догадался в 70-е когда опубликовал этот материал, что туземец говорил не о логике, а о её условиях: «Я рассуждаю конкретно, я не говорю о том, чего я никогда не видел в собственной практике. И поэтому я никогда не ошибусь». Подобные ограничения должны быть и в современном познании. Для человека традиции говорить о том, чего он не видел сам, значит лгать. Почему не отдают детей в школу? Потому что там учат лгать, рассуждать о том, чего не видел сам. А если всё-таки человек традиции идёт учиться в школу, надо сказать об ограничениях. И.Кант говорит: что мы познаем? Перед нами вещи раскрываются как явления, а мы познаем сущности явлений. Так мы и познаем, переходя от явлений к сущностям. А чего мы не можем познавать? Вещи сами по себе. В конкретном мышлении достоверность эмпирическая, в абстрактном мышлении достоверность логическая. Вещь сама по себе не познаваема, рассуждать можно только о том, о чем ты имеешь понятие – говорит Кант. Не рассуждай о том, чего не понимаешь. Психологами именуют не только выпускников псих. факультетов. А где-нибудь на Арбате сидит человек, на нём написано «психолог», он о чём-то говорит (высшие силы, внеземной разум и т.д.). Кант вместе с Фрейдом спокойно смотрят на него и говорят: милый, ты рассуждаешь о том, что тебе понятно? Если этот человек честен, это у меня такое наитие. Я кто – я ясновидящий. Ты психолог? Психолог. Ты какой психолог? Честный скажет, житейский психолог, ваших книжек не читал. Но зато я всё ясно вижу, я ваши проблемы вижу насквозь, без всяких специальных знаний. Вспомним о Канте и спокойно скажем. Не надо вообще с ним разговаривать, если он не мешает жить. А если мешает: есть процесс восприятие, а есть мышление. Вы ясно видите, но этого мало, вам ещё надо ясно мыслить. Видеть – это восприятие, а современный человек – это человек мыслящий. И я буду с вами говорить, когда мы вместе будем не ясно видеть, а когда мы будем ясно мыслить, то есть логически. Последняя фигура за круглым столом – это информатик, специалист по моделированию познавательных процессов. Уже когда началось моделирование (конец 40 начало 50-х), уже тогда будущие информатики сформулировали по-крайней мере два положения: первое – не выделять специфики познавательных процессов (все познавательные процессы рассматриваются как прием и переработка информации, т.е. здесь нет разделения познавательных процессов); второе – высшие познавательные процессы сводятся к элементарным (а это накладывает существенные ограничения). Как повлияла информатика на развитие психологии? Она предложила язык для когнитивной психологии. Первые когнитивные психологи по профессии были представителями техническими наук. И поэтому язык информационного подхода для них был очень удобен, и изучали они процессы элементарные в особых искусственных условиях. Но затем (и уже в 60-е годы) возврат от искусственных лабораторных условий к жизненной практике. Этот этап называют иногда экологической психологией и вводят ещё один вид достоверности – экологическая, то есть соответствие реальным жизненным условиям. Далеко не всё в психике человека можно смоделировать. Уровень операций, любых, в том числе познавательных, можно смоделировать, потому что это автоматизмы. Уровень действий можно смоделировать? Это особый вопрос. В полном объеме нет. В действиях можно смоделировать не всё, а некоторые этапы. Положим, человек решает творческую задачу. Перед тем как приступить к умственному труду изучил предшествующие решения проблемы, проанализировал условия. Вот это можно смоделировать. Но вот он начинает решать задачу и рано или поздно наступает самый важный момент решения (инсайт). Так вот этот акт, а он самый главный в решении задачи, по определению смоделировать нельзя. Если вы смоделировали творчество, вы его превратили в механизм, в алгоритм[270], в автомат, а значит, это перестаёт быть творчеством. — 101 —
|