|
После второго развода она продолжала свой анализ, но некоторое время избегала любых личных контактов с мужчинами. Как раз в этот период ей снился сон: Я нахожусь в египетском помещении, напоминающем одно из тех, которые есть в пирамидах. На возвышении — алтаре или погребальном постаменте — находится египетская принцесса-роженица, она собирается рожать. В основании возвышения меня насилует некто [фигура отца], который удерживает меня, тогда как я порываюсь вырваться. Я надеюсь, что женщина родит и тогда придет ее муж, он увидит совершающееся насилие и спасет меня. Из этого сна становилось ясно, что отцовский комплекс в ее психологии был гораздо более активным, нежели конфликтная взаимосвязь с матерью. Сон также показывал возможность новой жизни (предстоящее рождение), предлагая изменение, инициируемое не эго, а тем, что потенциально могло привести к спасению сновидца от бессознательного паттерна, символизируемого во сне инцестом с отцом. Знаменательно, что вскоре после этого сна женщина вступила в сексуальную связь с мужчиной, чья жена участвовала в сновидении в роли египетской принцессы,— несомненная проекция внутреннего спасителя сновидицы на реального мужчину. После краткого периода счастья, их отношения закончились, и она погрузилась в глубокую депрессию, которая — как она знала — была не совсем связана с внешней «ситуацией треугольника». Через какое-то время ей приснилось: Я преподношу своей матери подарок, и мать реагирует также, как она всегда это делала в реальности — все, что бы я ни преподносила ей, она не любила. Я никогда не могла сделать ей приятное. И тут я поняла, почему ей не было приятно — она была мертвой! Рядом присутствовал доктор из одной мыльной оперы; я видела всю ситуацию такой, какой она была в моем первом замужестве, когда мои дети были маленькие. А доктор был хороший и заботливый. Хотя, казалось, этот сон указывает на новый уровень осознанности, связанный со «смертью» материнского комплекса, в клинической депрессии этой женщины мало что изменилось. Она боролась с мыслью переехать в другой город подальше от этого мужчины, который все еще терзал ее мысли. В это время ей приснилось то, что указывало на поворотный пункт в ее неврозе. Накануне она пребывала в жесточайшей депрессии, страдая также и от своих психосоматических проблем. На следующее утро, как она описывает, ее состояние было «гипоманиакальным» *, и одновременно она чувствовала себя счастливой и (что самое важное) не ощущала никакого психосоматического дискомфорта, обычно ее мучившего. Вот этот сон: — 31 —
|