|
79 См.: Гиппенрейтер Ю. Б., Пик Г. Л. Фиксационный оптокинетический нистагм как показатель участии зрения в движениях. — В сб.: Исследование зрительной деятельности человека. М., 1973; Гип пен рейтер Ю. Б., Р о- м а п о в В. Я., Самсонов И. С. Метод выделения единиц деятельности. — В сб.: Восприятие и деятельность. М., 1975. 80 См.: Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание, с. 219—221. 159 Напомню, что прежняя, субъективно-эмпирическая психология ограничивалась утверждением параллелизма психических и физиологических явлений. На этой основе и возникла та странная теория «психических теней», которая — в любом из ее вариантов,— по сути, означала собой отказ от решения проблемы. С известными оговорками это относится и к последующим теоретическим попыткам описать связь психологического и физиологического, основываясь на идее их морфности и интерпретации психических и физиологических структур посредством логических моделей81. Другая альтернатива заключается в том, чтобы отказаться от прямого сопоставления психического и физиологического и продолжить анализ деятельности, распространив его на физиологические уровни. Для этого, однако, необходимо преодолеть обыденное противопоставление психологии и физиологии как изучающих разные «вещи». Хотя мозговые функции и механизмы бесспорный предмет физиологии, но из этого вовсе не следует, что эти функции и механизмы остаются вне психологического исследования, что «кесарево должно быть отдано кесарю». Эта удобная формула, спасая от физиологического редукционизма, вместе с тем вводит в пущий грех — в грех обособления психического от работы мозга. Действительные отношения, связывающие между собой психологию и физиологию, похожи скорее на отношения физиологии и биохимии: прогресс физиологии необходимо ведет к углублению физиологического анализа до уровня биохимических процессов; с другой стороны, только развитие физиологии (шире — биологии) порождает ту особую проблематику, которая составляет специфическую область биохимии. Продолжая эту — совершенно условную, разумеется,— аналогию, можно сказать, что и психофизиологическая (высшая физиологическая) проблематика порождается развитием психологических знаний; что даже такое фундаментальное для физиологии понятие, как понятие условного рефлекса, родилось в «психических», как их первоначально назвал И. П. Павлов, опытах. Впоследствии, как известно, И. П. Павлов высказывался в том смысле, что психология на своем этапном приближении уясняет «общие конструкции психических образований, физиология же на своем этапе стремится продвинуть задачу дальше — понять их как особое взаимодействие физиологических явлений»82. Таким образом, исследование движется не от физиологии к психологии, а от психологии к физиологии. «Прежде всего,— писал И. П. Павлов,— важно понять психологически, а потом уже переводить на физиологический язык»83. — 143 —
|