Одно из важных для психологии сочинений Декарта называлось "Страсти души". Это название следует пояснить, так как и слово "страсть", и слово "душа" наделены у Декарта особым смыслом. Под "страстями" подразумевались не сильные и длительные чувства, а "страдательные состояния души" – все, что она испытывает, когда мозг сотрясают "животные духи" (прообраз нервных им пульсов), которые приносятся туда по нервным "трубкам". Иначе говоря, не только мышечные ре акции (рефлексы), но и различные психические со стояния производятся телом, а не душой. Декарт набросал проект "машины тела", к функциям которой относятся "восприятие, запечатление идей, удержание идей в памяти, внутренние стремления..." "Я желаю, – писал он, – чтобы вы рассуждали так, что эти функции происходят в этой машине в силу расположения ее органов: они совершаются не более и не менее как движения часов или другого автомата". Веками, до Декарта, вся деятельность по восприятию и обработке психического "материала" считалась производимой душой, особым агентом, черпающим свою энергию за пределами вещного, земного мира. Декарт доказывал, что телесное устройство и без души способно успешно справляться с этой за дачей. Не становилась ли душа в таком случае "без работной "? Декарт не только не лишает ее прежней царственной роли во Вселенной, но возводит в степень субстанции (сущности, которая не зависит ни от чего другого), равноправной с великой субстанцией природы. Душе предназначено иметь самое прямое и достоверное, какое только может быть у субъекта, знание о собственных актах и состояниях, не видимых более никому; она определяется единственным признаком – непосредственной осознаваемостью собственных проявлений, которые, в отличие от явлений природы, лишены протяженности. Это существенный поворот в понимании души, открывший новую главу в истории построения пред мета психологии. Отныне этим предметом становится сознание. Сознание, по Декарту, является началом всех на чал в философии и науке. Следует сомневаться во всем – естественном и сверхъестественном. Однако никакой скепсис не устоит перед суждением: "Я мыслю". А из этого неумолимо следует, что существует и носитель этого суждения – мыслящий субъект. Отсюда знаменитый декартов афоризм "Cogito, ergo sum" ("Мыслю – следовательно, существую"). Поскольку же мышление – единственный атрибут души, она мыслит всегда, всегда знает о своем психическом содержании, зримом изнутри; бессознательной психики не существует. Позже это "внутреннее зрение" стали называть интроспекцией (видением внутрипсихических объектов-образов, умственных действий, волевых актов и др.), а декартову концепцию сознания – интроспективной. Впрочем, как и представления о душе, претерпевшие сложнейшую эволюцию, понятие о сознании, как мы увидим, также меняло свой облик. Однако сначала оно должно было появиться. — 52 —
|