|
Реальность взаимодействия между душой и телом была отвергнута воспитанными на картезианском учении Спинозой, окказионалистами, Лейбницем. Спиноза приходит к материалистическому монизму. Лейбниц ? к идеалистическому плюрализму. Новаторская версия Спинозы Признав атрибутивное (а не субстанциональное) различие между мышлением и протяжением и вместе с тем их нераздельность, Спиноза постулировал: «Ни тело не может определять душу к мышлению, ни душа не может определять тело ни к движению, ни к покою, ни к чему-либо другому (если только есть что-нибудь другое?)»[2]. Убеждение в том, что тело движется или покоится под воздействием души, сложилось, согласно Спинозе, из-за незнания, к чему оно способно как таковое, в силу одних только законов природы, рассматриваемой исключительно в качестве телесной. Тем самым вскрывался один из гносеологических истоков веры в способность души произвольно управлять поведением тела, а именно ? незнание истинных возможностей телесного устройства самого по себе. «Когда люди говорят, ? продолжает Спиноза, ? что то или другое действие тела берет свое начало от души, имеющей власть над телом, они не знают, что говорят, и лишь в красивых словах сознаются, что истинная причина этого действия им неизвестна и они нисколько этому не удивляются»[3]. Эта атака на «красивые слова», подменяющие исследование реальных причин, имела историческое значение. Она направляла на поиск действительных детерминант человеческого поведения, место которых в традиционных объяснениях занимала душа (сознание, мысль) как первоисточник. Акцентируя роль причинных факторов, присущих деятельности тела самого по себе, Спиноза вместе с тем отвергал тот взгляд на детерминацию психических процессов, который в дальнейшем получил имя эпифеноменализма, учения о том, что психические явления ? это призрачные отблески телесных. Ведь психическое в качестве мышления является, согласно Спинозе, таким же атрибутом материальной субстанции, как и ее протяженность. Потому, считая, что душа не определяет тело к мышлению, Спиноза утверждал также, что и тело не может определять душу к мышлению. Чем был мотивирован этот вывод? Согласно Спинозе, он вытекает из теоремы: «Всякий атрибут одной субстанции должен быть представлен сам через себя»[4]. А то, что справедливо в отношении атрибутов, то справедливо и в отношении модусов, т.е. всего многообразия единичного, которое соответствует тому или иному атрибуту: модусы одного не заключают в себе модусов другого. Душа как вещь мыслящая и тело как та же самая вещь, но рассматриваемая в атрибуте протяженности, не могут определять друг друга (взаимодействовать) не в силу своего раздельного бытия, а в силу включенности в один и тот же порядок природы. — 9 —
|