|
Историческое и психологическое течения психолого-исторической мысли объединены совместными интереса-17 В.А. Шкуратов. Историческая психология ми к истории человека, но организационно они независимы друг от друга. ДИСКУССИЯ ОБ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ. Судьба исторической психологии зависит от возможности охватить психологическим рассмотрением временные интервалы, превышающие длительность человеческой жизни. Раздавались голоса, что такой возможности (да и надобности) у психологии нет. Направление аргументации им дал отец экспериментальной психологии В. Вундт, когда предложил рассматривать душу не субстанциональ-но, а процессуально. Это весьма полезное в свое время положение требовало локализовать объект познания в пространстве научного наблюдения, тогда - интроспективного и лабораторно-экспериментального. Прежде чем философствовать о внутреннем мире человека, следовало этот мир изучить с помощью особых процедур. В нынешнем столетии основоположение современной науки о психике воспроизвел советский ученый С.Л. Ру-бинштейн. Все нужное для изучения психического развития есть в живом человеческом субъекте и в опытно-экспериментальных средствах познания этого субъекта: если <психический склад выявляется из исторического развития>, то такое изучение <относится к историческому материализму, к общественно-исторической дисциплине, а не к психологии> [Рубинштейн, 1957, с. 241]. Слова Рубинштейна - отзвук времени, когда психологию в СССР сливали с марксистской гносеологией и павловской физиологией. После смерти Сталина их прямое государственно-административное скрещивание прекратилось, но обозначилось воздействие на психологию наконец-то разрешенных в стране кибернетики и социологии. Угрозу самостоятельности своей науки Рубинштейн парировал теорией психического процесса (разрабатывается его школой, в частности - А.В. Брушлинским). Постулируя процессуальность психики как единственный Введение реальный предмет психологического изучения, он продолжал лабораторно-экспериментальную линию, начатую в прошлом веке Г. Фехнером, В. Вундтом, И.М. Сеченовым. Но если Вундт спокойно поместил экспериментальное исследование процессов и культурно-исторические шту-дии рядом, под крышу психологической науки, то в СССР в 50-е гг. монополия марксистской философии на толкование общественного развития была непоколебима. Соображения самосохранения требовали четко провести границу между психологией и <историческим материализмом> общественно-исторической дисциплиной. Советская политико-идеологическая конъюнктура, логика обоснования теории деятельности и постулаты опытно-экспериментальной психологии сплетаются в единую материю, расплетать которую мы не намерены. Достаточно признать, что перед нами - изучение здесь-присутствующего индивида; психологии не надо перенастраивать свои орудия с одного временного регистра на другой. — 5 —
|