Историческая психология

Разумеется, редукция конфликтов - это только одно из назначений нарратива (которые, впрочем, можно трактовать и широко, как синоним полдержания социально-Историческая психология как наука

сти). Брунер склонен видеть в нарративе и универсальное стремление человека к воплощению. При этом нарратив как повествовательный текст объединяется со сценарием как росписью ролей. Это позволяет включить в нарратоло-гию излюбленную социальной психологией теорию ролей. Брунер неявно сопоставляет две фундаментальные метафоры человекознания: текст и роль. Текст - не просто субстанция гуманитарной науки. Хотя метафора <человек-текст> уступает в популярности метафоре <человек-роль>, как социальная модель жизненного пути текст не имеет себе равных в письменной культуре. Эффективность текстологической метафоры тем выше, чем надежнее она отстраняет нас от ситуации непосредственного общения. Между тем театральная метафора человека-роли (не путать с сюжетными функциями персонажей повествования) вырастает из непосредственной коммуникации. Можно, разумеется, вспомнить, сколько коллизий современного человека держатся на столкновении жесткой сценарной фиксированности ролевого поведения и спонтанности игры, т. е. противоречий письменного и дописьменного. Но Бру-нер вовсе и не пытается это заметить. Для него незаметная подмена текстологических измерений (непреодолимых для классического гуманитария, запертого в своей книжной крепости) схемами ролевой теории означает возврат к экспериментально-эмпирической практике неклассического гуманитария - психолога. Но антиномия психологии и собственно гуманитарности в этом случае остается завуалированной.

Исследования психологов позволяют найти истоки <нар-ративной функции> у антропоидов и детей доречевого возраста. Так, Дж. Брунер на сакраментальное <Что было вначале - слово или дело?> отвечает: логос и праксис культурно неразделимы. Культурная позиция действования вынуждает быть рассказчиком [Bruner, 19901. Можно спросить, какие же рассказы бывают до возникновения языка? В ответ Брунер разъясняет, что есть долингвистическая фаза нарративной функции. Можно предположить идущий от высших приматов

164

Историческая психология XX века

поток высокоразвитых биологических языковых диспозиций, <прелингвистическую готовность к значению>. Предварительная классификация значений человеку как бы свойственна от природы, но не потому, что у человека есть врожденные идеи и порождающие грамматические структуры (Н. Хомс-кий), а потому, что эволюционно человеческие существа крайне чувствительны к значениям и активно их ищут. <Мы приходим в мир уже оснащенные примитивной формой ментальности (folk psychology)> (Bruner, 1990, p. 73]. Конечно, тезис о социабельности -видового биологического склада Homo sapiens'a не нов. Брунер конкретизирует его до утверждения о биологической заданности основных структур нарративной (культурной) ментальности. В его трактовке, предиспозиция нарратива сводится к нескольким группам биологических приспособительных навыков: а) чувствительности к действиям агента (<протагониста>); б) упорядоченности поведенческих актов в линейных последовательностях; в) определению канонических моментов и отклонений от них в коммуникации; г) уточнению позиции партнера по коммуникации (в основном озвученной). С помощью этих <конституентов> нарратив помещается на дискурсивный уровень. <Эти натуральные формы являются дискурсивными единицами, которые выполняют или <прагматическую>, или <матетическую>" функцию дискурса> [Bruner, 1990, р. 77].