Отворяя двери надежды. Мой опыт преодоления аутизма

110

ill

Чтобы не захвалить совсем твою донку, скажу, что в одном ты была права: ее действительно невозможно отвлечь от любимой темы. Темпл мыслит символами: найдя символ, на который можно, так сказать, перенести вес своих тревог и сомнений, она говорит уже только об этом. Историю о двери, ведущей на путь новых достижений и открытий, я слышала столько раз, что уже, наверно, выучила наизусть. Несколько раз я пыталась прер­вать Темпл посреди рассказа. Она безро­потно меня выслушивала, а затем продол­жала ровно с того места, на котором остановилась. Конечно, слушать ее доволь­но утомительно; но, право, в остальном Темпл была так умна, понятлива и всегда готова помочь, что ради этого стоило порой потерпеть скуку.

Станок для скота, о котором ты уже, несомненно, слышала, стал для нее симво­лом, примиряющим два противоположных стремления: желание подчиниться так­тильному воздействию и наслаждаться им и, в то же время, нежелание принимать такое воздействие от окружающих — даже от тебя, родной матери, а тем более от «толстой тетушки». Я не сразу поняла, почему Темпл так увлеклась этим стан­ком. Скажу честно, мне пришлось пере­жить немало неприятных минут, когда Темпл забиралась в эту штуку, явно наслаждаясь своими ощущениями, а я сто­яла рядом и мучительно соображала, что же сказать, если здесь появится кто-ни-

будь из работников и спросит, чем это мы занимаемся. Но, даже не понимая, что означает для Темпл станок, я видела, что этот символ очень важен для нее и помо­гает ей найти решение своих проблем. Именно поэтому я — за станок. Если Темпл соорудит такое же устройство для себя — прекрасно. Я не вижу в этом ничего болезненного; это просто один из способов, которыми ее необычный мозг решает свои необычные проблемы.

Я верю в ум и способности Темпл — их нужно просто направить на конструктив­ный путь — и горжусь тем, что в ее про­движении есть, возможно, и моя небольшая заслуга. Придет день, когда я смогу гордо сказать: «А ведь я знала ее еще ребен­ком!..»

С любовью,

Энн Бречин

В школу той осенью я вернулась с новым навяз­чивым увлечением. Мистер Карлок направил его в конструктивное русло. По его совету я сколотила из фанеры первый собственный станок.

Мои труды вызвали озабоченность у школьного психолога. Разговор со мной он начал так:

• Ну, Темпл, я еще не решил, что для тебя сим­
  волизирует это фанерное чудище — материнское
  чрево или гроб...
• Ни то, ни другое, — ответила я.

Он поерзал в кресле, затем наклонился ко мне, словно хотел поделиться каким-то секретом.