|
Сам факт, что стареют все по-разному, указывает на то, что печаль и горе – не единственный удел старости, а угасание – не единственный путь изменения. Важнейшие задачи, стоящие перед старостью, не могли бы получить решение, если бы этот возраст характеризовался только с позиции недостатка, ущербности по сравнению со зрелостью. В этом смысле на старость можно экстраполировать закон метаморфозы Л. С. Выготского[203], и тогда старость следует характеризовать не столько угасающими способностями, но прежде всего качественно отличной психикой, поскольку развитие человека есть цепь качественных изменений. Рассматривая проблемы переживаний в преклонном возрасте, М. В. Ермолаева указывает, что возможность структурировать эмоциональные переживания появляется в целостном контексте учения о возрасте с учетом основополагающих критериев его оценки, определяющих характерные новообразования. Этими важнейшими критериями автор считает социальную ситуацию развития и ведущую деятельность, для которых возрастные характеристики старости должны получить свое место[204]. В преклонном возрасте, отмечает М. В. Ермолаева, человек сталкивается с проблемой необходимого и крайне трудного выбора – выбора дальнейшего жизненного пути, социального или индивидуального. Этот выбор формирует развитие последующего адаптационного периода к старости и, как следствие, определяет структуры эмоциональных переживаний в этом возрасте. Таким образом, именно социальная деятельность человека становится фактором, образующим систему адаптации к возрасту. По мнению многих авторов, старение представляет собой закономерный процесс адаптации к возрасту как адаптогенному фактору. Этой позиции придерживается автор теории адаптации В. И. Медведев, который считает, что в возрастном плане тезис об уменьшении адаптации является не вполне правильным, поскольку физиологические компоненты адаптации, которые действительно характеризуются уменьшением, сужением функционального диапазона, в значительной степени компенсируются поведенческими компонентами[205]. Человек при приближении старости решает для себя вопрос: стремиться ли ему к сохранению и формированию новых сфер своих социальных связей или ограничиться кругом интересов своих и своих близких, а именно индивидуализировать жизнь в целом. Ответ на этот вопрос является определяющим для двух основных путей адаптации: сохранение себя как личности или себя как индивида. Большинство современных теорий старости, трактующих этот возраст с позиции адаптации[206] и с позиции истощения адаптации (утраты адаптационных возможностей), рассматривают вторую стратегию адаптации к возрасту – стратегию сохранения себя как индивида – в качестве единственного пути старения. При этом позитивные эмоциональные переживания старого человека в рамках этой стратегии не находят убедительного толкования[207]. — 47 —
|