|
Несколько меньшее, хотя в целом и значительное, число исследований при оценке взаимосвязи аккультурации и стресса опиралось прежде всего на модель Берри (Berry, 1974,1984,1994). Исследования корреляции на основе более ранних исследований коренного населения и иммигрантов в Канаде свидетельствуют о позитивной связи между интеграцией, ассимиляцией и адаптацией. Сепарация и маргинализация, напротив, связаны с психологической дезадаптацией и психосоматическими проблемами (Berry et al., 1987; Berry & Annis, 1974; Berry, Wintrob, Sindell & Mawhinney, 1982). Более поздние исследования расширили внешнюю валидность приведенных данных. Эти исследования сделали шаг вперед, используя более широкий диапазон индикаторов адаптации, включая систему измерений самооценки, тревожности, депрессии, аккультурационного стресса, клинической психопатологии, уровня общей удовлетворенности и удовлетворенности жизнью. Кроме того, они проводились на базе более разнообразных выборок мигрантов (например, временные поселенцы и беженцы) и более широкого диапазона культурных условий с разным уровнем культурного плюрализма (Ataca, 1996; Dona & Berry, 1994; Partridge, 1988; Pawliuk et al., 1996; Phinney, Chavira & Williamson, 1992; Sam, 2000; Sam & Berry, 1995; Sands & Berry, 1993; Ward & Kennedy, 1994; Ward & Rana-Deuba, 1999). Одним из самых интересных исследований такого рода было исследование Шмица (Schmitz, 1992), где приведены сведения о том, что интеграция снижает вероятность невротических и психотических состояний, а сепарация ведет к повышению вероятности таких состояний и уровня тревожности у мигрантов из Восточной Германии в Западной Германии. Он считает также, что ассимиляция связана с ослаблением иммунной системы, а сепарация — с сердечно-сосудистыми заболеваниями, наркоманией и алкоголизмом. Тип группы и усвоение культуры Несмотря на то что исследования часто свидетельствуют о том, что у временных поселенцев, иммигрантов и беженцев возникает больше психологических и социально-культурных проблем, связанных с адаптацией, чем у местного населения (Chataway & Berry, 1989; Furnham & Bochner, 1982; Furnham & Tresize, 1981; Sam, 1994; Zheng & Berry, 1991), систематических исследований психологической адаптации мигрантов, принадлежащих к разным группам, было немного. Исключением является исследование Берри и соавторов (Berry et al., 1987), посвященное сравнению уровня стресса, вызванного усвоением новой культуры (речь идет о психологических и психосоматических симптомах), у беженцев, временных поселенцев, иммигрантов, коренных жителей и этнических групп в отличающемся культурным многообразием обществе. Данные исследования говорят о том, что самый высокий уровень аккультурационного стресса испытывает коренное население и беженцы, самый низкий уровень стресса — у иммигрантов и представителей этнических групп, а временные поселенцы имеют промежуточные показатели. Поскольку беженцам и коренному населению часто приходится переживать насильственное переселение, решение о котором принимается другими людьми, неудивительно, что уровень стресса у них значительно выше, чем у иммигрантов, временных поселенцев и этнических групп, которые самостоятельно и не по принуждению принимают решение о перемещении и/или о межкультурных контактах. Данные о том, что уровень психологического недомогания и функциональных нарушений у беженцев выше по сравнению с другими группами, находящимися в процессе усвоения новой культуры, подтверждаются в разных культурах (Pernice & Brook, 1994; Wong-Rieger & Quintana, 1987), что согласуется с анализом географических перемещений добровольного/вынужденного характера. Так, в 1988 году Ким (U. Kim, 1988) обнаружил, что люди, перемещение которых носит вынужденный характер, испытывают больше трудностей в ходе психологической адаптации. Кроме того, стоит отметить, что беженцам часто приходится испытывать сильный стресс, предшествующий миграции, и этот опыт носит характер травмы, что тоже может сказываться на последующей адаптации (Тгап, 1993). — 594 —
|