|
Тогда против признания идей, т. е. общего, субстанции, существующей в себе, восстает Аристотель. Согласно Аристотелю, сущее, субъект всех предикатов - это индивидуум, а не общее. Общее - это всегда атрибут чего-то другого; только индивид не может служить атрибутом: он - субстанция. Таким образом, субстанция отделяется от сущности, поскольку она не общее понятие, а индивид - инди o'uaia - сущность, суть. вид как существующий, а не его сущность. Идеи, общие понятия, в противовес Платону, исключены, таким образом, из o'uaux'; они - лишь предикаты сущего, а не оно само. Основной признак или проявление субстанции - это действие, изменения, которые она порождает, производит. Субстанция, согласно Аристотелю, - это причина действий, которые она производит. Способность действовать, производить действие, однако, - это ее внешнее проявление. Эта способность действовать имеет свое внутреннее основание. Оно заключается в том, что сама субстанция есть evepyeia2. Существовать для Аристотеля - значит быть в качестве причины, т. е. действовать. Первое условие для того, чтобы действовать (agree3), заключается в том, чтобы самим быть действием, актом, т. е. быть актуально существующим4. Для аристотелевского "реализма" бытие, таким образом, есть ни к чему не сводимая первичная данность. Платоновские идеи критикуются и отвергаются на том решающем основании, что они не могут быть причинами изменения и движения чувственных вещей. Так намечается многослойность сущего: на поверхности акциденции и предикаты5, в глубине индивидуальные субстанции. Поэтому, в конечном счете, бытие отождествляется с субстанциальностью. Аристотель, остается, таким образом, на позиции признания сущности и субстанции, так же как и Платон и вообще его предшественники. От субстанции путь ведет к материи, но материя не существует сама по себе, она предполагает форму, ее определяющую, индивидуализирующую, и лишь заодно с этой последней она входит в состав субстанции и образует ее. В силу своей неопределенности материя неиндивидуальна и, значит сама по себе не сущее. С другой стороны, материя у Аристотеля тоже первопричина, одна из них; она выступает как конечная данность, не сводимая к другим (к богу, перводвигателю). Здесь намечается противоречие в понятии материи. Неопределенность материи выводила ее за пределы понятия, противопоставляла ему материю как "другое". Но эта же ее неопределенность лишала ее самостоятельного в себе бытия и требовала другого - формы, сущности - как необходимого дополнения. Аристотель утверждает в качестве сущего индивидуальную конкретность или конкретную индивидуальность, в противовес Платону, утверждающему общее в качестве ouaia^ov6. Однако, начав с утверждения конкретно индивидуального в качестве сущего, Аристотель в конце концов приходит к признанию сущности (или формы) как основы бытия. Это происходит в силу связи сущности с ее определением у Аристотеля: субстанция выступает как определенная сущность и выражаемая определением, дефиницией этой вещи. Здесь Аристотель, капитулируя перед Платоном, сворачивает на путь своего предшественника, вопреки собственной исходной тенденции. Сущее для него - сначала индивид, затем все же сущность - Ti ест7. Коренная двойственность онтологии Аристотеля заключается — 9 —
|