|
Плоские картины обычны настолько, что мы редко спрашиваем себя, почему плоские представления так хорошо работают. Если мы действительно воспринимаем мир трехмерным, изображение, которое мы видим на плоской картине, должно сильно искажаться для нас при всяком нашем движении. Но почему-то с плоскими изображениями этого не происходит. Причем если согнуть рисунок, он действительно искажается, когда мы движемся, глядя на него. Наша способность интерпретировать нетрехмерные представления указывает на то, что на самом деле мы видим окружающий мир не совсем трехмерным и можем представлять его преимущественно в виде плоских картин (или фильмов), служащих нам экономной и удобной заменой трехмерных представлений. Эта терпимость к плоским представлениям свойственна людям всех культур, в том числе младенцам, и даже другим видам, так что она не может быть результатом обучения условным нормам представления. Вообразите, как изменилась бы наша культура, если бы мы утратили способность к восприятию плоских представлений[156]. Майкл Поланьи объяснял, что осознание складывается из двух компонентов: фокального осознания изображенных людей или сцен и вспомогательного осознания , включающего осознание текстур, линий и цветов, а также двумерности холста. При этом у нас может возникать желание менять эти компоненты местами и фокусироваться, например, на мазках и пятнах краски (рис. II–28, II–29 ). Специалист по психологии восприятия Ирвин Рок пишет, что эти два состояния осознания принципиально важны для понимания причин нашего восприятия представительной живописи как подобий реальности. Поскольку мы хорошо знаем, что картина – это лишь подобие реальности, мы бессознательно вносим в ее восприятие нисходящие (зависящие от научения) и восходящие (осуществляемые интуитивно) поправки. Когда мы смотрим на картину, мы постоянно (и бессознательно) двигаем глазами. Наше итоговое восприятие изображенного лица полностью строится из результатов множества эпизодов быстрого сканирования элементов изображения. Хотя эстетическое восприятие произведения искусства составляет больше, чем суммарное восприятие его частей, зрительные ощущения начинаются именно с мозаичного знакомства с изображением, в ходе которого мы одно за другим сканируем его составляющие. — 189 —
|