Практикум по когнитивной терапии

Бихевиоральные терапевты, такие, как Каутела, брали бихе-виоральные методы, например погашение, подкрепление и обус­ловливание, и помещали их в мышление субъекта, добавляя приставку «скрытый». Таким образом, сначала в когнитивной терапии мы обращались к методам скрытого обусловливания, скрытой десенсибилизации и скрытого избегания. Будучи скры­тыми, эти техники тем не менее работают в материальном мире с его законами механики и подвержены детерминизму и при­чинно-следственным отношениям.

У второй традиции, ментализма, — столь же длинная и ко­лоритная история. Предпочтение слова «разум» слову «мозг» и выделение таких понятий, как «воля», «выбор», «ответствен­ность», «цель», «знание» и «вера», свойственных этой тради­ции, относятся к феноменам, которых нет в космосе, которые не подвержены законам механики и не видны при внешнем наблю­дении. Опираясь на философию ментализма и идеализма Пла­тона, Джорджа Беркли и Эммануила Канта, другая группа когнитивных терапевтов вышла из гуманистической, роджеров-ской и экзистенциальной школ. Для этих терапевтов свобода выбора, принятие рациональных решений и принятие ответ­ственности за свое поведение — ключевые принципы психоте­рапии.

Когнитивная терапия, как и психология в целом, на протя­жении всей своей истории находилась в ловушке дуализма мате­риализма и ментализма. Проблема согласования двух традиций всегда была одинаковой, а суть проблемы можно выразить воп­росом: «Как может разум влиять на тело?», «Как можно описы­вать физическими терминами, такими, как "нейросинапсы", "химический носитель" и "эндокринная секреция", такие мен­тальные понятия, как "выбор" и "цель"? Как можно объяснить такие физические понятия, как "причина" и "следствие", в тер­минах ментальных понятий, таких, как "выбор", "решение" и "цель"?»

Эта дискуссия — не просто философская абстракция, она фактически переходит в игру, когда терапевт должен доказать, как в зале суда, намеренно ли клиент совершил преступление, осознавал ли он, что делал, вменяем ли он, чтобы пройти суд, или невменяем по причине психоза, сумасшествия, эмоциональ­ной травмы или наркотической зависимости.

Ключевая трудность в объяснении взаимодействия менталь­ного и физического миров была наиболее кратко выражена современным философом Гильбертом Райлом. Он описал проб­лему своей знаменитой фразой, догматом Духа в Машине (Ryle, 1949, р. 15-16). Дух в машине Райла, как воля в чело­веке, — объект нематериальный. У него нет размера, веса или измерения. Он может проходить сквозь стены и двери, может парить над землей, потому что на него не влияют законы фи­зики, такие, как гравитация. Но машина, как человеческое тело, полностью физична, подвержена действию всех зако­нов и сил, которые влияют на все материальные объекты. Как может дух воздействовать на машину? Как наша воля мо­жет влиять на наши действия? Если дух хочет повернуть ры­чаг или нажать кнопку в машине, его бестелесная рука прохо­дит прямо сквозь них, не дотрагиваясь до рычага и не нажимая кнопку.