|
Мы используем более расширенные метафоры для описания терапии и процесса изменения и роста. Вот одна из них: проходить терапию для пациента – все равно что выбираться из адского пламени по раскаленной металлической лестнице без обуви и перчаток. Прыжок с лестницы вниз, в пламя, или остановка – препятствующее терапии поведение пациента. Жечь пятки пациента факелом, чтобы заставить его быстрее взбираться вверх, – препятствующее терапии поведение терапевта. Внутри языков пламени температура гораздо выше, чем на раскаленной лестнице, так что пациент, спрыгнувший с лестницы, в конце концов встает и опять начинает карабкаться вверх. Еще одна расширенная метафора, объясняющая суть терапии: терапия напоминает обучение плаванию в любых условиях. Пациент – пловец, терапевт – тренер. Тренер сидит в лодке рядом с пловцом, дает указания и подбадривает его. Часто возникает напряженность – уставший пловец хотел бы забраться в лодку, а тренер заставляет его самостоятельно добираться до берега. Если тренер заберет пловца в лодку и доставит на берег, тот так и не научится плавать. Если пловец потеряет силы, борясь в волнами, то может утонуть. Когда пловец цепляется за борт лодки или погружается под воду, чтобы напугать тренера и заставить взять его в лодку, – это аналогия препятствующего терапии поведения пациента. Если тренер не оказывает помощи пловцу даже в том случае, когда он и вправду идет на дно, или забирает его в лодку и доставляет на берег всякий раз, когда на небе появляется тучка, – это аналогия препятствующего терапии поведения клинициста. Пациенты часто чувствуют себя непонятыми, когда терапевты побуждают их к изменениям для улучшения качества жизни. Пациент часто дает понять терапевту: «Если бы вы меня понимали, вы бы не просили меня сделать то, чего я не могу сделать» или «Если бы вы воспринимали мои страдания всерьез, вы бы не просили меня сделать то, что вызовет еще бо?льшие страдания». Эта идея и проблемы, которые она создает для терапевта, настолько обычны для лечения индивидов с ПРЛ, что Лорна Бенджамин (в периодике) описала межличностные паттерны ПРЛ в форме девиза пациента: «Мое страдание – закон для других». В этой ситуации истории могут быть особенно полезны для валидации эмоциональной боли и ощущения беспомощности пациента, с одной стороны, и побуждения пациента к работе над собой – с другой. Моя любимая история – измененная версия уже упомянутого сравнения терапии с раскаленной металлической лестницей. Босая женщина стоит на раскаленных углях. Угли насыпаны толстым слоем и занимают большую площадь. Женщина застыла от боли и не в силах двинуться. Она зовет свою подругу и просит ее принести ведро воды, чтобы залить и потушить угли. Но рядом нет воды. Подруга страдалицы, желая помочь ей выбраться, кричит женщине: «Беги!» Если это не помогает, подруга прыгает в угли и пытается вытолкнуть несчастную прочь, на прохладную траву. Стала бы она так действовать, если бы понимала страдания несчастной женщины? Побежала бы она искать ведро и воду, если бы действительно понимала, как больно женщине? — 216 —
|