|
– За что же ты платишь-то? – спросил я, недоумевая. – За две души платим! – Один? – Вот как есть! – Стало быть, у тебя земля есть? Воздушный человек подумал и весело прочирикал по-птичьи: – Не! Мы платим с пуста! Разговор о податях, готовый было разрушить мое впечатление о воздушности собеседника, благодаря последней фразе «с пуста», вновь прервал всякую связь между ним и действительностью; он опять оказался существом вполне воздушным, что и поспешил подтвердить следующими веселыми словами: – Нам с пуста платить – самое любезное дело!.. Ежели бы платить не с пуста, так куда бы хуже было… А с пуста-то, слава тебе господи! Все это он превесело прочирикал по-воробьиному, и если бы в самом деле был воробей, то попрыгал бы и попорхал по веткам обмерзлого дерева; не будучи, однако, воробьем, он выразил свои воробьиные желания развеселившимися глазами и скривившейся от улыбки бороденкой. – С пуста платить лучше, чем не с пуста? – чувствуя, что я вместе с своим собеседником, после его последних слов, как бы поднялся от земли к небу и нахожусь в воздушном пространстве, – спросил я его с удивлением и с удивлением же услышал еще более веселые слова: – Бесподобно хорошо с пуст_а_-то платить!.. – Постой! – сказал я, чувствуя как бы головокружение от высоты подъема над земной поверхностью, – ты говоришь, с пуста платить лучше? То есть платить, не получая земли? – Это самое! – Почему же так? Ведь землю ты мог бы отдать в аренду?.. Воздушный человек засиял радостью: – Да она болото у нас!.. Этот ответ опять как бы приблизил нас к земле. – Болото!.. Но почему же все-таки тебе выгодно платить и без болота? Чем оно тебе мешает?.. – Да не дай бог к нему касаться, к болоту-то! – Ты и не касайся! – Не касался бы, так оно касается! Возьми-ко я болото – ан уж я общественник стал! С меня уж и на старосту возьмут, и на волость, и по дорожной повинности, и по мостовой, и караул, и – боже мой – чего еще!.. А как я от земли отказался, остается мне моя душа и больше ничего!.. Отдал за две порции – и знать ничего не знаю!.. И опять мы оба очутились в воздушном пространстве. Теперь уж и я видел совершенно ясно, что платить за пустое пространство и даже в двойном количестве – вещь чрезвычайно приятная. Но потребность возвратиться на землю заставила меня сделать моему собеседнику еще один вопрос: – А все-таки куда же ты денешься? Лицо веселого воробья призадумалось. Подумал он и сказал: — 333 —
|