|
Березников, слушая эту речь, сначала ходил взад и вперед в нетерпеливом волнении, потом замедлил шаг, наконец остановился против Пигасова, скрестил по-наполеоновски руки на широкой груди и молча стоял, ожидая окончания речи. Когда Пигасов кончил, Березников еще молчал некоторое время, наконец проговорил: – Позвольте… галки… вороны – это я уж слышал. А вот вы не изволили ответить на мой вопрос. Я рассказывал вам про рыбную артель… Так вот я желаю знать, как, по вашему мнению, откуда все это произошло и откуда взялись все альтруистические черты, которые мы замечаем в этой организации?.. Словом, кем или чем все это организовано? Народным умом или… ну, чем? Пигасов молча выслушал этот вопрос и как-то нехотя проговорил: – Да там у вас какую рыбу ловят? – У нас? У нас там ловят сигов… ни более, ни менее! – Ну, так все это и произведено, – спокойно отвечал Пигасов, – не умом, а… сигом! И замолчал. Березников стоял против него в той же наполеоновской позе и молчал, не зная, что сказать, но смотрел на Пигасова иронически. – Соблаговолите хотя бы краткое сделать разъяснение этой премудрой философии? – Соблаговолю! – Вечно буду благодарен! – Извольте. Вы говорите – как велик невод-то? Березников сказал. – Отчего ж он так велик? – Потому невод требуется для рыбы, а не для философии, а рыба сидит глубоко. Надобно ее достать, и вот почему его делают таким, а не другим. – Ну вот, стало быть, невод делается по указанию сига!.. это раз!.. А звезды зачем вам знать? – Звезды надобно знать потому-с, что ловля бывает ночью, и чтобы крикнуть лодке, куда она должна поворотить, надо назвать какой-нибудь признак… и вот говорят: «вороти на такую-то звезду»… – Итак, звезды также для сига изучаются… Ну, а ветер? – А ветер – для темных, беззвездных ночей, «вороти на такой-то ветер». – И ветер, как видите, для сига же… Теперь позвольте мне спросить вас в свою очередь, что было бы с вашей артелью, если бы сиги вдруг исчезли?.. Березников сконфузился и молчал. – Вероятно, – продолжал Пигасов, – не было бы и артели, не было бы ни вашей астрономии, ни ваших теорий ветра, ни ваших неводов, ни ваших альтруистических чувств… Вот я тоже живу в деревне. И в ней есть 9речка, только мелкая, в пол-аршина глубины, сигов там нет, а водятся пискари… И там поэтому нет ни астрономии, ни альтруизма, а есть грубый эгоизм: чтобы поймать пискаря, нужно засучить штаны и почти на четвереньках ползать по реке, поднимая на реке камни и выхватывая из-под них пискарей: и эгоистически и индивидуально… У вас сиги, крупная рыба – ну, и альтруизм… — 112 —
|