|
– Да шут и с ученьем-то с твоим! Мать умирает, осветиться нечем, подлая! Я заглянул в избу. Там слышались стоны и висели облака пыли и кострики. Идти было незачем. Сестра просила меня проводить ее к аптекарю, который постоянно дома и может чем-нибудь помочь. Мы собрались идти, как из избы вышла наша кухарка вместе со старухой, которая прямо повалилась нам в ноги и говорила только «батюшка!» – тогда как кухарка объяснила, в чем дело. У старухи не было тридцати копеек, и она просила их у нас, чтобы побежать к попу и просить его, чтобы отворил в церкви царские врата, так как это облегчает трудность родов. Мы дали, что могли, и все вместе вышли вон. Старуха побежала вперед й, карабкаясь на гору, стонала: – Батюшка! дай тебе господи! Дай тебе царица небесная! Кухарка, идя позади нас, вторила ей. Я и кухарка долго дожидали сестру, пока она была в аптеке; наконец она вышла; аптекарь дал кое-какие советы и лекарство. Передав эти советы кухарке, мы все пошли к попу, которого сестра хотела попросить не задержать старуху, и вдруг наткнулись на нее. – Акулина! Ты?.. – с изумлением воскликнула кухарка. – Горюшки мои бедные! – плакалась старуха: – потеряла деньги-то, обронила! – Все, что ли? – Да вот одна монета выпала. Ищу-ищу – нету ничего! – Брось! Брось! Беги уж к попу-то! – Да как бросить?.. Ах, горюшки мои! – Беги, старая! Ах, боже мой!.. – Ох-ох-ох! Кое-как сестре и кухарке удалось уговорить старуху, и она побежала к попу. – Ну теперь ты беги скорей, – сказала сестра кухарке: – неси лекарство да помни, что я сказала… – Как не помнить, матушка, бегу, бегу! – торопливо говорила кухарка: – и что уж тут искать пятачка? Ах, старуха, старуха! – Беги, беги… – Бегу, матушка! – нагибаясь на ходу к земле, говорила кухарка и вдруг стала опять искать в грязи пятачка. Кое-как и ее уломали. Признаюсь, не без неприятного чувства в душе подходил я к поповскому дому. Я хотел подождать в сенях, но сестра втащила меня в комнату. В передней на коленях стояла старуха, а из глубины довольно темной залы слышался звучный голос священника: – Отдай дьячку ключи да скажи, чтобы поскорее отпер церковь. Я сейчас буду. Беги! – Кухарка выбежала из залы с ключами. Мы вошли, познакомились; сестра передала просьбу; священник действительно торопился; застегивая полукафтанье, он торопливо говорил другому бывшему в комнате духовному лицу: – А ты тем временем – того, Гавриил Петрович, подбавь что-нибудь сюда-то! – и он при этом кивал на лежавшую на столе бумагу. — 96 —
|