|
– Дарья Михайловна умная женщина, я ее очень люблю и уважаю; но и она может ошибаться, и я не каждому ее слову верю. – И прекрасно делаете, – возразил Михайло Михайлыч, всё не слезая с дрожек, – потому что она сама словам своим плохо верит. А я очень рад, что встретил вас. – А что? – Хорош вопрос! Как будто не всегда приятно вас встретить! Сегодня вы так же свежи и милы, как это утро. Александра Павловна опять засмеялась. – Чему же вы смеетесь? – Как чему? Если б вы могли видеть, с какой вялой и холодной миной вы произнесли ваш комплимент! Удивляюсь, как вы не зевнули на последнем слове. – С холодной миной… Вам всё огня нужно; а огонь никуда не годится. Вспыхнет, надымит и погаснет. – И согреет, – подхватила Александра Павловна. – Да… и обожжет. – Ну, что ж, что обожжет! И это не беда. Всё же лучше, чем… – А вот я посмотрю, то ли вы заговорите, когда хоть раз хорошенько обожжетесь, – перебил ее с досадой Михайло Михайлыч и хлопнул вожжой по лошади. – Прощайте! – Михайло Михайлыч, постойте! – закричала Александра Павловна, – когда вы у нас будете? – Завтра; поклонитесь вашему брату. И дрожки покатились. Александра Павловна посмотрела вслед Михаилу Михайловичу. «Какой мешок!» – подумала она. Сгорбленный, запыленный, с фуражкой на затылке, из-под которой беспорядочно торчали косицы желтых волос, он действительно походил на большой мучной мешок. Александра Павловна отправилась тихонько назад по дороге домой. Она шла с опущенными глазами. Близкий топот лошади заставил ее остановиться и поднять голову… Ей навстречу ехал ее брат верхом; рядом с ним шел молодой человек небольшого роста, в легоньком сюртучке нараспашку, легоньком галстучке и легонькой серой шляпе, с тросточкой в руке. Он уже давно улыбался Александре Павловне, хотя и видел, что она шла в раздумье, ничего не замечая, а как только она остановилась, подошел к ней и радостно, почти нежно произнес: – Здравствуйте, Александра Павловна, здравствуйте! – А! Константин Диомидыч! здравствуйте! – ответила она. – Вы от Дарьи Михайловны? – Точно так-с, точно так-с, – подхватил с сияющим лицом молодой человек, – от Дарьи Михайловны. Дарья Михайловна послала меня к вам-с; я предпочел идти пешком… Утро такое чудесное, всего четыре версты расстояния. Я прихожу – вас дома нет-с. Мне ваш братец говорит, что вы пошли в Семеновку, и сами собираются в поле; я вот с ними и пошел-с, к вам навстречу. Да-с. Как это приятно! — 121 —
|