Том 10. Повести и рассказы 1881-1883

. . . . . . . . . . . . . . .

Стеня от ужаса, после долгих усилий, проснулась Валерия. Еще не понимая, где она и что с нею, она приподнимается на кровати, озирается… Дрожь пробегает по всему ее телу… Фабий лежит с нею рядом. Он спит; но лицо его, при свете круглой и яркой луны, глядящей в окна, бледно, как у мертвеца… оно печальнее мертвого лица. Валерия разбудила мужа – и как только он взглянул на нее, «Что с тобою?» – воскликнул он. «Я видела… я видела страшный сон», – прошептала она, всё еще содрогаясь…

Но в это мгновенье со стороны павильона принеслись сильные звуки, и оба – и Фабий и Валерия – узнали мелодию, которую сыграл им Муций, называя ее песней удовлетворенной, торжествующей любви. Фабий с недоумением посмотрел на Валерию… она закрыла глаза, отвернулась – и оба, притаив дыхание, прослушали песнь до конца. Когда замер последний звук, луна зашла за облако, в комнате вдруг потемнело… Оба супруга опустили головы на подушки, не обменявшись словом, – и ни один из них не заметил, когда заснул другой.

V

На другое утро Муций пришел к завтраку; он казался довольным – и весело приветствовал Валерию. С замешательством ответила она ему – взглянула на него мельком – и страшно ей стало от этого довольного, веселого лица, от этих пронзительных и любопытных глаз. Муций принялся было снова рассказывать… но Фабий перервал его на первом слове.

– Ты, видно, не мог заснуть на новом месте? Мы с женою слышали, как ты сыграл вчерашнюю песнь.

– Да? вы слышали? – промолвил Муций. – Я ее сыграл точно, но я спал перед тем и даже видел удивительный сон.

Валерия насторожилась.

– Какой сон? – спросил Фабий.

– Я видел, – отвечал Муций, не спуская глаз с Валерии, – будто я вступаю в просторную комнату со сводом, убранную по-восточному. Резные столбы подпирали свод, стены были покрыты изразцами, и хотя не было ни окон, ни свечей, всю комнату наполнял розовый свет, точно она вся была сложена из прозрачного камня. По углам дымились китайские курильницы, на полу лежали парчовые подушки вдоль узкого ковра. Я вошел через дверь, завешенную пологом, а из другой двери, прямо напротив – появилась женщина, которую я любил когда-то. И до того она мне показалась прекрасной, что я загорелся весь прежнею любовью…

Муций знаменательно умолк. Валерия сидела неподвижно и только медленно бледнела… и дыхание ее стало глубже.

– Тогда, – продолжал Муций, – я проснулся и сыграл ту песнь.

– Но кто была эта женщина? – проговорил Фабий.