|
– Иду куда мне вздумается. Верно, вам меньше всех обязан я отдавать в этом отчет! – С сими словами я пошел было далее. – Постойте! – проговорил он, схватя меня за руку с явным смятением, выражавшимся в его голосе, взгляде и невольном трепете руки. – Погодите на минуту, батюшка Лев Константинович! Я… Мне бы хотелось перемолвить с вами… Дело такое, как покойник мой батюшка говаривал – казусное… что истинно не знаю, с чего и начать… Ну, да уж коли на то пошло! Я, грешный человек, каюсь, хотел было вас подстрелить из этого ружья… – Вы? Меня застрелить? – вскрикнул я, громко засмеявшись. – Помилуйте, любезный Авдей Гаврилович! Я никак не ждал бы от вас такого душегубства. – Да, так: видно, бог сохранил и вас и меня от напасти. Три дня ждал я вас на том болоте, что, знаете… – И могли бы три года ждать понапрасну: я туда больше не хожу… – А вот сегодня ждал и в роще, – подхватил он. – Сижу здесь спозаранку. Да такая тоска напала, что хоть самому в воду. Смотрю: вы идете – у меня и совсем руки опустились! – Да за что же в вас поселилась такая ненависть ко мне? Кажется, я вам худа не желал и не сделал. – А вот видите, батюшка: вы учащаете к Сергею Тихоновичу и Пелагее Михайловне, а пуще всего, я не раз подглядывал, как вы глаз на глаз ходите по саду либо сидите в беседке с Надеждою Сергеевной… – Только-то? – перервал я со смехом. – А разве этого мало? – подхватил мой чудак с необыкновенным жаром, которого бы я в нем и не подозревал. – Скажу вам, батюшка, что вот уж года полтора, как я сплю и вижу, чтоб жениться на Надежде Сергеевне; и нынче только ждал Покрова, чтобы заслать сватов к ее родителям… Да на беду мою тут вы подвернулись. – Так вы не на шутку влюблены в вашу пригожую соседку? – Да так, батюшка, что, истинно говорю, хоть от хлеба отступиться. Ни день, ни ночь покоя не вижу: все она в глазах мерещится. – А любит ли она вас? – Ну, бог весть! Лишь бы согласилась идти со мною под честной венец; а там – поживется, слюбится! – Послушайте, любезный Авдей Гаврилович! – сказал я, переменив шутливый тон на важный. – Я вам скажу чистосердечно, что ни Надежда Сергеевна вам не невеста, ни вы ей не жених. – А почему ж бы так? – Потому, что она девица образованная, напитавшаяся из книг такими понятиями, которые вовсе вам незнакомы; она желает найти в будущем своем муже равного себе по воспитанию и понятиям человека, который ввел бы ее в свет и с которым ей не стыдно б было показаться в свете. Положим, что ее выдали бы за вас; но она не стала бы вас любить, смотрела бы на вас косо, даже с пренебрежением; ни одной добровольной ласки вы не могли бы получить от нее… А что за ласки, которые должно брать с бою? — 207 —
|