|
…«О ты! что в горести напрасно…» – Начальная строка «Оды, выбранной из Иова» М. В. Ломоносова. XII * XIII * XIV * XV * Впервые – ОЗ, 1882, № 9 (вып. в свет 16 сентября), стр. 217–260. Сохранились: 1) Черновая рукопись главы XII, часть текста которой после слов: «…приняли большую печать…» (стр. 118, строка 11 св.) до слов «Мы приехали с Глумовым…» (стр. 119, строка 10 сн.) утрачена. 2) Черновая рукопись главы XIII. Приводим вариант: Стр. 137, строки 15–16 сн. Вместо слов: «Редедю ожидала свита, состоявшая» – в рукописи было: Редедю ожидал его будущий главный штаб. 3) Две редакции черновой рукописи главы XIV. Первая – ранняя, завершенная, содержит существенные разночтения. Большинство их относится к деятельности «Священной дружины» («Союз Недремлющих Амалатбеков»). Приводим пять отрывков, не вошедших в печатный текст: Стр. 140, строки 5-17 св. Вместо слов: «Другие, напротив, утверждали <…> Думал: придут, заставят петь… сумею ли?» – И при этом не только пили мою водку, но и брали с меня за каждый урок «пения» (!) по три рубля. С другой стороны, и благонамеренность опутывала меня своими сетями, но, боже! в каких странных формах она являлась ко мне! Клянусь, если б в квартале не объяснили мне, что это именно и есть та самая благонамеренность, которая, по современным условиям жизни, считается наиблагопотребнейшею, я непременно принял бы ее за крамолу! Да, в сущности, это и была крамола, только благонамеренная. Стр. 144, строка 4 св. После слов: «не хотите ли «к нам» поступить?» – – Ни за что! – Что так? – Я клятву дал никогда ни к каким тайным обществам не принадлежать[111]. – А вы возьмите клятву назад – только всего. Если б я держал все клятвы, которые давал, я бы давно женат был и кучу детей бы имел… А вы подумайте, общество-то у нас какое… малина! Все Амалатбеки, да не такая голь, как я, а гладкие, в соку! – Ну, нынче об таких Амалатбеках что-то не слыхать! – Это вы насчет Рюриковичей, что ли? Так нынче около них совсем другой слой проявился. Откупщики народили детей, железнодорожники, оптовые торговцы, и все это в Амалатбеки полезло. Рюрикович-то только икает, а Лейбович около него сидит: извольте, ваше сиятельство, я сто тысяч пожертвую! А потом уж эти тысячи и делят между собой «подсудимые», вот как… ха-ха!» Стр. 145, строки 7–8 св. После слов: «не о спасении шкуры думает, а об ее украшении… ха-ха!» – – Послушайте, да ведь я совсем не думаю об украшении шкуры! — 272 —
|