Сочинения

Полюбин . Имени вашего не забуду; но я не читаю «Сына отечества».

Беневольский . Нет! ну, так «Вестника Европы»?

Полюбин . Тоже нет.

Беневольский . Помилуйте, а «Музеум»? Вы, конечно, любите «Музеум»? Московский «Музеум»?

Полюбин . Я даже не знаю, есть ли он на свете.

Беневольский . Нет, его уж нет больше, но он был. Помилуйте, что ж вы читаете?

Полюбин . Мало ли что? Только не то именно, что вы назвали, и не то, что на это похоже.

Беневольский (смотрит на него с презрением и отходит в сторону) . Не читал ни «Сына отечества», ни «Музеума», ха! ха! ха! Этакое невежество в девятнадцатом столетии! в Петербурге! – Я перед ним робел! и я перед ним скромничал! (Садится на стул.) Вы, сударь, спрашивали, какие мои виды вдаль? Вот они: жизнь свободная, усмешка Музы – вот все мои желанья… Ни чины, ни богатства для меня не приманчивы: что они в сравнении с поэзиею?

Полюбин (в сторону) . Каков же! Однако, вы дурно делаете, что не хотите служить. С вашими способностями, с вашими познаниями немудрено, что вы со временем попадете…

Беневольский (с восторгом) . В чины?

Полюбин . В государственные люди… каких, конечно, у нас немного.

Беневольский (вскакивая со стула) . Ась? Возможно ли! Быть полезным государству! Это превосходно, это именно мое дело. Я прошел полный курс этико-политических наук, политическую историю, политическую экономию, политику в строгом смысле, право естественное, право народное, право гражданское, право уголовное, право римское, право…

Полюбин . Право, не надобно столько прав, ни столько политики; я, как видите, ничего этого не проходил, а статский советник.

Беневольский . В ваши лета?

Полюбин . Представьте, чем вы можете сделаться!

Беневольский . Как вы благородно судите! Жаль только, что слишком пренебрегаете изящной словесностью.

Полюбин . Я? нисколько!

Беневольский . Как же? не читаете «Сына отечества».

Полюбин . Что ж делать?

Беневольский . Зачните его читать, сделайте одолжение, зачните; право, это вам не будет бесполезно, особливо при вашем здравом рассудке. – Но быть государственным человеком, министром – чрезвычайно приятно! Не почести, с этим сопряженные: это дым, мечта, – но слава прочная, незыблемый памятник в потомстве! – О, поприще государственного человека завидно; да как бы на него попасть?

Полюбин . А поэзия?

Беневольский . Прелестная игра воображения, отрада в скуке; но дело министра существеннее, решает задачи народов. Я себе представляю не для того, чтоб я в этом был уверен; но если бы оно случилось, чтобы я был министром… (Задумывается.)