|
Больная молчала. – Вам не угодно отвечать. Я не имею права продолжать расспросов. Но я могу просить у вас дозволения рассказать вам о себе самом то, что может послужить к увеличению доверия между нами? Да? благодарю вас. От чего бы то ни было, но вы страдаете? Я также. Я страстно люблю женщину, которая даже не знает и никогда не должна узнать, что я люблю ее. Жалеете ли вы меня? Больная молчала, но слегка улыбнулась печально. – Вы молчите, но вы не могли скрыть, что эти мои слова несколько больше замечены были вами, чем прежние. Этого уже довольно: я вижу, что у вас и у меня одна причина страдания. Вам угодно умереть? Мне очень понятно это. Но умереть от чахотки – это долго, это тяжело. Я готов помочь вам умереть, если нельзя помочь ни в чем другом, – я говорю, что готов дать вам яд – прекрасный, убивающий быстро, без всяких страданий. Угодно вам на этом условии дать мне средство узнать, действительно ли ваше положение так безвыходно, как вам кажется? – Вы не обманете? – проговорила больная. – Посмотрите внимательно мне в глаза, – вы увидите, что не обману. Больная несколько времени колебалась. – Нет, все-таки я слишком мало знаю вас. – Другой, на моем месте, стал бы уже говорить, что чувство, от которого вы страдаете, хорошо. Я еще не скажу этого. Ваш батюшка знает о нем? Прошу вас помнить, что я не буду говорить с ним без вашего разрешения. – Не знает. – Он любит вас? – Да. – Как вы думаете, что я скажу вам теперь? Вы говорите, он любит вас; я слышал, что он человек неглупый. Почему же вы думаете, что напрасно открывать ему ваше чувство, что он не согласится? Если бы препятствие было только в бедности любимого вами человека, это не удержало бы вас от попытки убедить вашего батюшку на согласие, – так я думаю. Значит, вы полагаете, что ваш батюшка слишком дурного мнения о нем, – другой причины вашего молчания перед батюшкою не может быть. Так? Больная молчала. – Видно, что я не ошибаюсь. Что я теперь думаю? Ваш батюшка – человек опытный в жизни, знающий людей; вы неопытны; если какой-нибудь человек ему кажется дурен, вам – хорош, то, по всей вероятности, ошибаетесь вы, а не он. Вы видите, что я должен так думать. Хотите знать, почему я говорю вам такую неприятную вещь? Я скажу. Вы можете рассердиться на мои слова, почувствовать нелюбовь ко мне за них, но все-таки вы скажете себе: он говорит то, что думает, не притворяется, не хочет меня обманывать. Я выигрываю в вашем доверии. Правда ли, я говорю с вами честно? — 250 —
|