|
Поговорите с Щегловым насчет убийства Бунаковым девицы Шаршавиной*. Интересное дело, и фельетоны будут интересные. Щеглов мне не пишет. Очевидно, сердится за «Журавля в небе»*. Будьте здоровы. Непременный член по драматическим делам присутствия Ваш начальник Чехов. Шехтелю Ф. О., 19 апреля 1889*637. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ 19 апреля 1889 г. Москва. Милый Франц Осипович! Буде Вы не переменили своего намерения повидаться с Николкой, то ведайте, что в субботу на этой неделе он и я уезжаем* на юг. Теперь он ходит по комнатам. Тиф давно уже прошел, но легкие шалят по-прежнему. Будьте здоровехоньки. Не встретимся ли мы с Вами на Кавказе? Я буду там в июне-июле. Ваш А. Чехов. На обороте : Здесь. Тверская, д. Пороховщикова Его высокоблагородию Францу Осиповичу Шехтель. Оболонскому Н. Н., 20 апреля 1889*638. Н. Н. ОБОЛОНСКОМУ 20 апреля 1889 г. Москва. Четверг. Милый Николай Николаевич, Суворина легче всего застать в 2–3 часа пополудни и после 6 вечера. Желаю Вам всего хорошего. Ваш А. Чехов. Баранцевичу К. С., 22 апреля 1889*639. К. С. БАРАНЦЕВИЧУ 22 апреля 1889 г. Москва. 22 апр. Милый коллега! завтра я еду на дачу. Адрес прошлогодний, т. е. Сумы, усадьба Линтваревой. По получении сего письма немедленно поезжайте в правление Вашей конно-лошадиной дороги и берите там отпуск. Вас ждут раки. Политико-эконом Воронцов уже живет на Луке и потирает руки в ожидании, когда он разобьет Вас в пух и в прах в литературном споре. Я тоже жду в надежде, что Вы проживете у меня недельки 3–4, попьянствуете со мной и опять дадите мне случай проводить Вас на вокзал и пережить прекраснейшее и оригинальнейшее утро, что Вы забудете у меня брюки и дадите мне возможность… впрочем, я надоел Вам. Ждут все, короче говоря. Если не приедете, то поступите так гнусно *, что никаких мук ада не хватит, чтобы наказать Вас. Быть может, Вам не хочется ехать ко мне? В таком случае я прошу жертвы. Будьте жертвою великой идеи. А моя идея – создать климатическую станцию для пишущей братии. Я нанял у Линтваревых два флигеля. Тесно не будет. Насчет того, что Вы стесните нас, не может быть и речи. Из всех наших гостей Вы и Плещеев были самыми покойными и удобными гостями. Прощайте, голубчик, и не забывайте нас грешных. Привет мой Вашей жене, гусикам и утикам. Был ли у Вас Е. М. Линтварев и передал ли он Вам «В сумерках»? Жму руку и пребываю душевно преданным, желающим всего хорошего, уважающим А. Чехов. Суворину А. С., 22 апреля 1889*— 122 —
|