* * *Всему бывает конец, хорошему и дурному. Пришел конец и нашему Пушкинскому театру*…и какой конец! Он сдан под кафе-шантан каким-то петербургским французам*. Скоро приказчики из Ножевой, отставные прапоры из Дьяковки и француженки из Гамбурга запляшут в нем канкан, и околоточный надзиратель начнет уверять: – Господин, здесь не место! На это соответственные места есть! Пушкинский театр родной папаша теперешнему Русскому театру*. Сквозь чистилище его в самое короткое время прошли все артисты, наиболее любимые Москвой (за исключением казенных, которых уже надоело любить). Артисты перессорились и разбрелись, но добрая слава осталась за театром… Он носит имя Пушкина*…И вдруг кафе-шантан! Лермонтов сказал, что «храм оставленный – все храм»*. Он не предусмотрел случаев превращения храмов в кабаки, иначе он не сказал бы так. Нужно будет кому-нибудь на досуге догадаться снять с этого театра имя Пушкина. Не так, по крайней мере, совестно будет… <4. 13 августа>*Г. Сталинский – это тот самый «индивидуй», который в 1880 г. в г. Харькове, издавая газету «Харьков», 30-е февраля выдумал*. Изгнан был из «Кавказа» и из «Харькова»*. Ходит в старомодном цилиндре, пишет плохие стихи и любит пофилософствовать*. Г. Кланг – это тот самый молодой человек (блондин с большим носом), который намозолил глаза мировому судье Александровского участка. Оба они, г. Кланг и г. Сталинский, знают таблицу умножения, но не знают, что слово «?хать» через «ять» пишется… Оба они, поправ все божеские и человеческие законы, издавали «Москву». Оба они перессорились между собой, поругались, посудились и оба издают теперь по отдельному журналу: Сталинский ту же «Москву», Кланг – «Россию»*. Секретарь «Москвы» поссорился с г. Клангом и тоже хочет отдельный журнал издавать, рассыльный мальчик Иван тоже хочет издавать и… скоро весь Арбат от Ворот вплоть до Плющихи изукрасится редакционными вывесками. Поздравляю. «Москва», говорят, уже лопнула*, и г. Сталинский, который убежден в том, что он рожден быть редактором или ничем (aut redactor aut nihil[10]), сидит теперь в портерной и выдумывает новый журнал. «Россия» только что нарождается, и еще даже в самой редакции неизвестно имя первого подписчика: «кто он будет: камер-юнкер, камергер или просто кавалер?» Пусть себе рождается, сколько ей угодно, но… один нескромный вопрос: со сколькими сотрудниками, сколько раз и чего ради судились вы, г. Кланг, издавая вашу «Москву»? Впрочем, вместо постскриптума можно запустить и еще один вопросик: кто скушал деньги, полученные с подписчиков за «Москву» в сем 1883 году? Вы или ваш коллега Сталинский?* — 20 —
|