|
Перехвачена 61 телеграмма о том, чтобы задерживать ввоз в Одессу товаров. Ясно, падает цена на хлеб, и хотят опять взвинтить. В Севастополе началось брожение. Вероятно, будут приняты меры. Закрыта газета «Прибой». Недовольны и «Югом». Заходил Кипен. […] Говорили, конечно, о евреях. Он не понимает, в чем дело. Ему все кажется, что ненависть к евреям у класса, у власти, тогда как она у […] народа, вернее у простонародья, которое рассуждает так: революцией кто занимался главным образом? – евреи. Спекуляцией кто? – евреи. Значит, все зло от евреев. И попробуй разубедить их. Я же уверена, что уничтожь еврейский вопрос – и большая часть еврейства отхлынет от революции. А этого большинство не понимает или не хочет понять. […] Стук в дверь, шум. Я подхожу к двери, открываю ее и вижу военного. Слышу, как он спрашивает Людмилу: «Здесь живет академик Бунин?» Я выхожу в прихожую и здороваюсь. Он представляется: «Пуришкевич»38. Я: Очень приятно, войдите. Ив. Ал., вероятно, скоро вернется. П: Мне кто-то передавал, что Иван Алексеевич хотел бы со мной познакомиться. Я: Да, он будет жалеть, если вы не дождетесь его. П: Мне некогда. Передайте Ив. Ал. программу нашей партии. Я надеюсь, что и он будет сочувствовать. В ней два главных пункта – конституционная монархия и против евреев. Я: Ив. Ал. не антисемит. Да кроме того, он человек не партийный. П: Теперь все должны быть партийны. Я: Да, это правильно. Но Ив. Ал. поэт. А поэт не может быть партийным человеком. П: Я – тоже поэт, а в то же время я для партии сделаю все, что хотите, даже на луну влезу. Он взял из моих рук обратно 2 экземпляра программы своей партии, оставив лишь один Ив. Ал. Прощаясь, он сказал: – А я не думал, что у Ивана Алексеевича такая молодая жена. Вы совсем девочка. […] Вечером приехал Воля. Привез 2 бутылки вина. Он только что с обеда от англичан. Был совершенно трезв. Оказывается, это он направил к нам Пуришкевича. Как-то Ян сказал ему, что было бы любопытно посмотреть на этого неукротимого человека. А Брянский и сказал тому, что Ян хочет с ним познакомиться, а он уже решил, что значит в партию вступит. […] 7/20 сентября. Я сама не своя. В газетах: в Москве восстание, к которому присоединились красные части. В конце концов, восстание подавлено. Ужасно беспокоюсь за М[итю], за родителей. Страшно думать. Решено, что в понедельник мы в Крым не едем. Заходила к Кондакову. Он рвет и мечет по поводу статьи Мирского о французах. Тон статьи развязный, недопустимый для добровольческой газеты. […] — 165 —
|