|
Вечером Нилус рассказывает о своей поездке к Федорову. Ехали в отличном экипаже. Федоров сначала колебался, но под давлением жены, согласился. На обратном пути нагнали Кипена, – идет пешком в город, – предложили ему тоже вступить в Агит-Проевет, – он с негодованием отказался, предложили подвезти его, он поблагодарил и тоже отказался. – Вот молодец! – воскликнул Ян. – Да, если бы побольше таких, то не так легко было бы завоевать нас. И опять поднялся спор, можно или нет работать с большевиками. […] 18/31 мая. Дошло увлечение театром и до нашего двора. В нашем доме живет заведующий электричеством какого-то театра. Он ухаживает за нашей горничной Анютой […] Ну, понятно, контрамарки – и то и дело то она, то наша домоправительница Людмила приглашаются на спектакль. Репертуар: Чехов, Толстой, Гоголь и др. Я всегда с нетерпением ожидаю их возвращения и рецензии. […] Но, оказывается, пьесы им не нравятся. Анюта вчера смотрела «Власть Тьмы». Сегодня я расспрашивала ее о впечатлении; – Удивительно, как у них все едят из одной чашки. А хомутов-то сколько там навалено. У нас не так… Большего я от нее ничего не добилась. Сегодня Людмила пришла из театра прямо в ярости: – Знала бы, не ходила бы, что тут интересного – понять не могу. (Давался «Вишневый Сад».) Большевики тоже недовольны буржуазным репертуаром. Все рыскают по Одессе в поисках «Брадобрея» Луначарского… 19 мая / 1 июня. […] Делается все голоднее и голоднее. Ежедневно появляются списки расстрелянных. В Киеве пишут прямо и откровенно – «в порядке проведения красного террора в жизнь, расстреляны такие-то», перечислено 40 человек, после каждой фамилии краткая характеристика вины, как, например, домовладелец. Есть уже и профессор – Флоренский. Ян из себя выходит: – Что значит – в порядке проведения в жизнь красного террора? Вода поднимается только до первого этажа, и то кончая базаром, а дальше совершенно не поднимается. […] Стали появляться на улицах продавцы и продавщицы съестных припасов. Вот на Херсонской сидит барышня с книжкой, а возле нее столик со сладкими пышками. Но это не для нас, конечно, а для «товарищей», ибо они очень дороги, рублей семь штука! […] 20 мая / 2 июня. […] Рано утром у нас взволнованный Федоров. Пришел пешком с Фонтана, чтобы отказаться от поступления в Агит-Просвет. – Нет, не могу, потерял покой после того, как согласился, – говорит он, волнуясь. – Лучше голодать, чем работать с ними! Все равно толку у них не выйдет. Лучше идти на техническую работу, по крайней мере, ответственности не будешь нести. — 135 —
|