|
Когда наши провожатые уезжают на стареньком мотоцикле, перебираюсь через все еще глубокие рвы на вершину Кремля Борисова. На ней — одинокая унылая братская могила времен Великой Отечественной войны. Тайне кремля на городище, вершину которого я меряю шагами, ровно четыре века. По всем признакам селяне не тревожат этих угрюмых мест. Современные строения стоят поодаль, словно не желая вторгаться в физический план береговой складки Протвы. С подобным по началу необъяснимым явлением сталкиваешься только там, где у старожилов бытуют поверья о святилищах, населенных беспокойными духами Минувшего. А может быть, что кроме физического плана чувствуют люди и иные, неуловимые для глаза и все еще не объясненные наукой планы, выстроенные в мире тонкой материи… Прав древний мыслитель, сказавший, что «у каждого места свой дух». Итак, кремль имеет в длину (с юга на север) примерно — 75, в ширину (с запада на восток) — 65 шагов. И хотя склоны в целом держат заданную им когда-то крутизну, нельзя отказаться от старого описания, по которому площадка эта четыре века назад была почти правильной эллипсоидной формы и длина ее приблизительно равнялась удвоенной ширине. За минувшие четыре века, вместившие 146 000 дней и ночей, люди, огонь, дожди, талая вода и ветер то сбрасывали, то старательно стирали с высоты рукотворные следы величия. Сами собой вспоминаются старинные рисунки с изображениями средневековых крепостных стен, башен и церквей, снайперски вбитых в эту гору безымянными теперь зодчими. Глядя на следы старого, быльем поросшего разора, удивляешься нашему умению и созидать и вандально рушить создававшееся своими собственными руками. Почему по всей Европе и даже в Африке стоят почти боготворимые тамошними народами и туристами величественные руины древних городов, фортов, замков, храмов и театров? Кто научил поколения не наших людей генетически любить седые камни своей старины? Отчего мы не только за века, но за десятилетия забываем, сметаем вехи, поставленные предками нашими? Может быть, тому виной то, что предки строили и города, и форты, и храмы русские из дерева и пользовались для их внутреннего освещения опасным открытым огнем: лучинами, свечами, факелами? Может быть, виной тому долгое отсутствие изобретения — громоотводного устройства? Вот две ямы: одна (на юго-западе городища), по всей видимости, когда-то была входом в тайник, другая (на северо-востоке) — глубоким колодцем с живой водой для гарнизона крепости. Здесь, в кремле-крепости, по всем правилам военного искусства средних веков, всепогодно и круглосуточно могли и противостояли многочисленным польским и литовским ратям воевода Константин Ивашкин и его героические стрельцы. Сколько их было со «службой обеспечения» обороны? — 206 —
|