|
Впрочем, и сам Ши Лэ очень многое заимствовал у своих китайских предшественников. Во дворце он ввел китайский этикет и китайскую же музыку. Он приказал своим чиновникам вести исторические записи, которые отдавались в палату по составлению истории, как это было принято в Поднебесной. Эти записи включали распоряжения императора, поступавшие к нему доклады, произведенные назначения, сообщения о смерти высших сановников… Он искоренял некоторые «варварские» обычаи сюнну, например запретил браки с женами умерших старших братьев. В то же время он стремился свести к минимуму межнациональные конфликты: ужесточил запреты, направленные на то, чтобы захватчики не обижали коренных китайцев, и приказал чиновникам следить «за тем, чтобы хусцев называли “гожэнь” — соотечественниками» (слово «хусец» давно уже стало бранным в устах жителей Поднебесной). Сам Ши Лэ, будучи хусцем, в какой-то мере разделял критическое отношение китайцев к своим соплеменникам. Фан Сюаньлин рассказывает следующую историю: «Когда для Ши Лэ построили дворцовые помещения и окружили их воротами, то были установлены очень строгие правила, причем особенно строго запрещалось употреблять слово “хусец”. Однажды пьяный хусец верхом на лошади ворвался в ворота Чжичэмэнь. Крайне разгневанный, Ши Лэ сказал Фэн Чжу, малому блюстителю закона у ворот: “Когда повелитель отдает приказ, он надеется, что к его приказу будут с уважением относиться по всей Поднебесной, тем более в пространстве между дворцом и воротами. Только что какой-то человек проскакал на лошади в ворота — почему ты не задержал его?” Страшно напуганный, Фэн Чжу ответил: “Это пьяный хусец верхом на лошади проскакал в ворота, я громко кричал, чтобы задержать его, но с ним невозможно разговаривать”. Ши Лэ со смехом ответил: “С хусцами и мне самому трудно разговаривать” — и не наказал Фэн Чжу, а простил ему его вину». К пьянству Ши Лэ относился критически. Сам он, вероятно, не злоупотреблял спиртным, поскольку Фан Сюаньлин, неоднократно упрекавший предыдущих сюннуских императоров в невоздержанности, в биографии Ши Лэ об этом не пишет ни слова. Кроме того, в тяжелые для государства годы Ши Лэ вообще запретил виноделие — «так продолжалось несколько лет, и никто не квасил вина». Ши Лэ покровительствовал наукам и искусствам. Он назначил специального чиновника для того, чтобы «руководить девятью философскими течениями», — правда, чиновник этот по месту основной работы был не философом, а военачальником и военным советником канцелярии, но, так или иначе, забота о гуманитарных науках императором проявлялась. — 121 —
|