|
Однако все эти меры мало что могли дать, пока не было порядка в самом Китае или хотя бы в царстве Вэй. Царство это было самым крупным и сильным из трех государств, на которые распалась Поднебесная. Но уже через два десятилетия после основания новой династии началась борьба между родом Цао, к которому принадлежали правители Вэй, и родом Сыма, и в 265 году трон перешел к Сыма Яню (посмертное имя У-ди). Так была основана династия Цзинь (и одноименная империя, которая вошла в историю как Западная Цзинь). Раздираемое династической борьбой государство тем не менее вело войны со своими соседями по Поднебесной: в 263 году под его ударами пало царство Шу, а в 280 — царство У. Китай снова стал единым. Но контроль над сюнну за это время был изрядно ослаблен. В 271 году шаньюй Лю Мэн поднял восстание и ушел за укрепленную линию. Войско его было так сильно, что полководец, посланный на усмирение бунтовщика, не решился с ним сразиться и подослал к мятежному шаньюю убийцу. Фан Сю-аньлин писал: «После этого, содрогнувшись от страха, сюнну изъявили покорность и много лет не смели поднимать мятежи». Но годы спокойствия были, видимо, не слишком продолжительными, потому что уже в следующей фразе историк сообщает: «Позднее они в гневе перебили старших чиновников и постепенно превратились в источник бедствий на границах»318. В 294 году поднял восстание сюннусец Хао Сань — он подчинил себе два округа. Мятеж был подавлен, но на следующий год младший брат Хао Саня «во главе цянов и хусцев, живших в округах Фэнъи и Бэйди» занял еще два округа. «После этого северные дисцы постепенно усилились, а на Центральной равнине вспыхнули беспорядки»319. Варвары, которых ханьцы в свое время сами переселили в пределы укрепленной линии, рассчитывая на их покорность, теперь стали источником постоянной напряженности. В 90-е годы III века Цзян Тун, сановник молодой династии Цзинь, выступил с предложением выдворить всех переселенцев обратно, за границы Поднебесной. Он писал: «Земли среди четырех морей обширны, чиновники и народ богаты, разве можно позволить разбойникам-варварам жить здесь, ведь со временем они захватят и земли, и богатство. (…) Следует издать указ о высылке [варваров] и возвращении их на прежние земли. Они перестанут тревожиться, что мы задерживаем их, удовлетворят свою тоску по родным местам…»320 Проект этот не был принят. Впрочем, сами варвары тоже отнюдь не страдали от избыточной ностальгии. Напротив, многие из тех, что обитали за пределами укрепленной линии, добровольно переходили на жительство в Китай. Ведь ко второй половине III века в степях на север от границы скопилось довольно много сюннуских кочевий, которые так или иначе отпали от своих южных сородичей, живших под эгидой империи. — 104 —
|